Когда-то давно это был ее любимый час – час, когда муж и сын уже улеглись, все дела переделаны и можно посмотреть сериал на чистой кухне, где пахло кофе и свечкой «Дикая орхидея». Теперь это все были запретные удовольствия, свободный вечер у Сонечки не наступал никогда, потому что у нее всегда был дедлайн и надо было писать тексты.
Сонечка отхлебнула кофе и со вздохом открыла ноутбук. Ей предстояло заполнить контентом сайт какого-то магазина одежды, магазин открыли две домохозяйки в декрете, и содержал он исключительно «АлиЭкспресс». С главной страницей Сонечка расправилась шутя, правила тут были простые. Если шмотки шились голоногими хипстерами по собственным эскизам, то такой бренд следовало называть динамичным и креативным. Если шмотки были уж совсем ни в какие ворота, то в описание добавлялось слово «дерзкий», а в самых вопиющих случаях – «эксклюзивный». Фирма, работающая пять лет и дольше, была уже «солидной», «преуспевающей» и своей растущей популярностью была непременно чему-нибудь обязана, например, креативности. Или динамичности. Декретницы, кроме отутюженных волос, ничем знамениты не были, поэтому Сонечка напирала на очарование женственности, которое данный бренд якобы сделал своим девизом.
Коллекция состояла из нескольких разделов, и описать следовало каждое изделие. Эту науку Сонечка тоже давно освоила. Если платье представляло собой льняную наволочку с клочьями по подолу, это было «дизайнерское решение» и «выбор творческих натур». Полуприталенный чехол вишневого цвета, в котором даже восьмиклассница выглядела как завуч по воспитательной работе, назывался «неувядаемая классика» и «сдержанная элегантность». У Сонечки имелся специальный файл с прилагательными, который она открывала, когда ум заходил за разум, и комбинировала эпитеты рандомно. Так рождались фразы типа «каждая женщина мечтает выглядеть идеально и уникально» (вариант – «эффектно и непревзойденно»).
Идеальный и уникальный черный или эффектный и непревзойденный коричневый?
Предыдущий заказ был от компании, которая в дополнение к трикотажным кофтам зачем-то выпустила собственный парфюм по 800 рублей. Сайты парфюмерных онлайн-магазинов Сонечке уже доводилось заполнять, ничего сложного в этом не было: надо было просто чередовать слова «таинственный», «чарующий», «чувственный» и «волшебный». «Этот аромат создан для женщины, которая...»
«…которая не может купить себе нормальные духи», – думала про себя Сонечка, набивая привычный бред про таинственную чувственность.
Скупиться на эпитеты было нельзя. Заказчик сразу начинал вопить, что автор не смог донести концепцию бренда, а агентство, которое Сонечке, собственно, платило, ругалось непонятными словами, из которых самым ласковым было «таргетирование». Этот базар Сонечку крайне раздражал, потому что по образованию Сонечка была литературовед, всех, не имевших филологического образования, брезгливо презирала и вообще была убеждена, что во всем рекламном и медийном бизнесе только она одна делает что-то осмысленное, а все остальные страдают фигней.
«Таргетируют они, – думала она злобно. – Что вы там натаргетируете, спрашивается, что вы будете продвигать в поиске, если я вам контент не напишу?» Копирайтеров и конкретно себя Сонечка считала солью земли, а маркетологов – дармоедами и паразитами на теле.
Прежде чем стать копирайтером, Сонечка несколько лет публиковала свои творения на бесплатном сайте для самодеятельных прозаиков и добилась там устойчивой популярности. Большим успехом среди начинающих авторов пользовались ее философские зарисовки с густым лирическим подтекстом, где все время что-то куда-то вонзалось, а также исторгало из себя. Сонечка даже подумывала издать книгу, но, поинтересовавшись гонорарами, как-то поостыла и стала искать своему таланту более практическое применение. Оно быстро нашлось: тексты требовались примерно везде, и Сонечка стала работать на фрилансе, то есть на кухне, а в летнее время – на балконе, что было, несомненно, гораздо веселее, чем пахать на дядю в офисе.
В этой новой жизни было два серьезных минуса.
Во-первых, дико раздражали дедлайны. В прошлой жизни Сонечка писала по вдохновению, но бесплатно. Теперь за творчество платили, но при этом она постоянно была должна. Чем бы она ни занималась, – сидела ли в кино или лежала в ванне, – она занималась этим незаконно, потому что в это время ей полагалось сидеть и писать текст. Все удовольствия, известные ей, были отравлены этой мыслью, и порой ей казалось, что на все свои заработки она не в силах купить ни капли радости и ни минуты покоя. Идея, что можно сесть за комп по доброй воле, теперь ей казалась дикой, и свой аккаунт на прозаическом сайте она не посещала месяцами.
Вторым минусом были заказчики. Когда какая-нибудь Кристина из рекламного агентства, окончившая факультет рекламы в Вологде, начинала выступать с редактурой, только мысль о гонораре удерживала Сонечку от убийства с особой жестокостью. Она смирилась с «непревзойденной уникальностью», убедив себя, что этого требует жанр, но когда за дело бралась Кристина, в тексте появлялись «обширные объемы» и «безграничные границы», что было совсем уж невыносимо. В глубине души Сонечка была уверена, что даже самый пошлый текст может облагородить харизма автора и что Кристине в этом смысле следовало бы помалкивать. Вообще-то Сонечке было известно, что продающий текст пишется по особым правилам и что этому можно научиться, например, на хороших профильных курсах для коммерческих авторов, но она себя считала выше этого, про таргетирование знать ничего не желала и предпочитала креативить из головы.
«Мы заказывали восхваления нашей металлочерепицы в стихах. Где восторги? Где дифирамбы?»
Кроме рекламы, Сонечке приходилось креативить статьи для женских сайтов, и тут она тоже сперва полагалась на вдохновение, не вникая в формат. Однако после того, как ей вернули на доработку два материала, изготовленные в ее обычной прозаической стилистике («первые лучи солнца вонзились ей в глаза»), Сонечка сообразила, чего ждет читатель и что его сподвигнет и дальше посещать сайт Матрена.ру. «В этот день сварщик Василий раньше обычного пришел домой со смены», – так начиналась следующая Сонечкина статья. Озаглавлена статья была тоже как надо: «Как простить измену: трагедия в семье сварщика».
Дело с колонками пошло настолько хорошо, что через месяц Сонечка взяла заказ от медицинского сайта. Она попыталась было им всучить что-нибудь общечеловеческое, — например, про измены, — но тема колонки была «Зарплаты медперсонала». Пришлось перестраиваться на ходу: «Как выжить на зарплату: трагедия в семье офтальмолога». «В этот день офтальмолог Василий раньше обычного пришел домой из поликлиники», – строчила Сонечка. Неприхотливые медики остались довольны: в комментариях разразилась матерная дискуссия, рейтинг пошел вверх.
«Где-то я уже читала похожий текст…»
Следующее издание было посвящено маркетингу. Редактор прочел Сонечкин креатив про измены и вежливо напомнил, что тематика сайта немного другая и читают его маркетологи. И что нельзя ли как-то учесть круг интересов целевой аудитории. «Не вопрос, – сказала Сонечка. – Вот, зацените: "В этот день маркетолог Василий раньше обычного пришел домой из коворкингового пространства...". За название тоже не волнуйтесь, мертвого зацепит: "Трагедия в семье маркетолога"».
В пять часов утра Сонечка закрыла ноутбук. Непревзойденная женственность, креативная динамичность и дерзкая чувственность полетели в почту заказчику, а Сонечка поползла спать.
На путевку в детский лагерь она заработала.
Читайте также:
Работа vs отношения: что выбрать?
Как создавать интересный контент для скучных ниш: показываем на примерах