Рассказывая подругам об этом событии, женщина путалась в показаниях, ничего внятного сообщить была не в силах, а только лепетала, что она не знала, что так бывает и что так не бывает. Из чего мы делаем вывод, что суженый ее как минимум не бил. Не исключено, что он вообще вел себя прилично. Может быть, он даже был неплохим человеком, потому что всякое бывает. Как бы то ни было, но эти двое обрели друг друга и жизнь каждого из них оказалась, так сказать, озарена.
Озарять там было что. Я бы даже сказала, там было озарять не переозарять. Оба были уже, мягко говоря, не дети, и у женщины, например, имелся в наличии полуразложившийся брак в условиях панельной двушки без шансов на разъезд. Еще у нее имелось аж двое детей школьного возраста, тоже не прибавлявших ей здоровья, плюс она непрерывно пахала на всю банду как лошадь на молотилке, плюс имелась мама, требующая медицинского вмешательства. То есть героиня повествования варилась в том же бульоне, что и примерно любая семейная гражданка со скромным доходом, не имея буквально продыха, когда в ее жизнь пришла эта великая любовь.
Здесь необходимо пояснить, что любая гражданка подразумевает под этим словом, потому что не все, к сожалению, в курсе. Великой любовью в лексиконе гражданки называются не прогулки при луне, вернее – не всякие прогулки. А только такие, за которыми следует перемена участи. Если в гражданке при описанных выше условиях еще теплится что-то живое – она живет надеждой, что придет однажды ласковый-желанный, возьмет на руки и вынесет из огня. Ибо так заповедано. И если ласковый-желанный не ведет себя совсем уж как свинья – он назначается избавителем, к его портрету дорисовывается лошадь, доспех и меч, возможно даже светозарный, и все это великолепие нарекается великой любовью.
В данном случае суженый неплохо стартовал, заявив с самого начала, что искал эту любовь всю жизнь и вот наконец-то теперь все будет хорошо. Женщина аж замерла на пару месяцев, давая ему возможность закончить фразу, но оказалось, что он, в общем-то, уже высказался. И в последующие несколько месяцев женщина терзалась недоумением, отчего это так получается, что она по-прежнему поджаривается заживо, а ее герой тусит неподалеку, не делая никаких попыток взять ее на ручки и куда-нибудь умчать. А поскольку женщина была начитанная и склонная к рефлексии, она быстро пришла к выводу, что милый ее не любит, а только даром погубил.
Эта логическая связка «не берет на ручки – ergo, не любит» вообще очень популярна у гражданок, и нельзя сказать, что она совсем уж неверна. Но есть нюанс.
Если у гражданина обе ручки свободны (вариант – в карманах), и при этом он ходит насвистывая, а брать любимую на ручки не чешется, – тогда, пожалуй, и правда не любит, и вся эта история лишена смысла от начала до конца. Нюанс состоит в том, что так не бывает. У каждого мужчины, как и вообще у каждого человека, в момент судьбоносной встречи уже в каждой руке по чемодану. Или по арбузу. Или он этими руками толкает вагонетку.
Даже если мужчина вчера дембельнулся и ничем видимым не обременен – он уже несет бетонную плиту своей собственной жизни, и больше ему на себя не взгромоздить. А уж если он не мальчик, а чуть постарше, то ручной клади у него на четверых. Тот мужчина, на которого понадеялась наша героиня, варится в таком же супе, как и она сама: у него тоже жена с депрессией, дочь с биполяркой, теща с онкологией плюс ипотека и неприятности на службе. А будь он, к примеру, в разводе, у него были бы алименты, съемная хата и дырявые ботинки. Это не считая экзистенциального кризиса, который вообще константная величина. Ему некуда умчать любимую не потому, что он женат, а потому что у него ресурса едва-едва на себя одного – хоть на время меряй, хоть на деньги. Он бы, может, и рад взять ее на ручки, но ручки у него либо заняты, либо связаны, либо вообще ампутированы.
Еще раз – драма этих двоих не в адюльтере. Брак у обоих мертвый, его могло бы вообще не быть. Драма в том, что оба обвешаны поклажей так, что им даже за руки не взяться, а не то что на ручки и умчать.
Если этот мужчина действительно влюблен до смерти и готов на все, чтобы вызволить суженую из ее ежедневной каторги, – даже в этом мифологическом случае чем он мог бы ей помочь? Выкроить время и отвезти ее детей на тренировку? Сбегать в аптеку? Мусор вынести? Это помощь, которой ждут от сына-школьника. Спасибо, сынок, что постоял в очереди, а то маме не разорваться. От мужчины ждут все-таки большего. Когда мужчина говорит, что теперь все будет хорошо, женщина рассчитывает на его руки не только в смысле покататься, но и в смысле что-нибудь построить, что-то вроде новой жизни для нее, иначе на фига все это.
Все было бы иначе, будь у этого мужчины третья рука. Или, еще лучше, вторая пара рук. Знаете, что это? Это деньги.
Если бы в первоначальном сюжете мужчина не зарабатывал ровно на голое выживание, а имел бы какие-то свободные средства, – это был бы его конь, и его меч, и его пара свободных рук. Чтобы изменить жизнь этой женщины с невыносимой на нормальную, не обязательно ее полностью обнулять и с чистого листа вдвоем уходить в закат, как первые люди в раю. Для этого требуется всего лишь немножко денег. Чтобы купить ей квартиру, или пусть не купить, а снять, но освободить ее от коммунального проживания с мужем. Оплатить ее матери лечение и сиделку. Купить ее детям что им там надо, чтобы она не корячилась ради этого на двух работах. Свозить ее в отпуск в конце концов, чтобы она хоть немного очнулась. Вот это и будет – вынести из огня, это и будет – построить ей дом.
Если у мужчины есть ресурс не только на прежние обязательства, но и на новые – ему не придется стоять перед выбором, кого обездолить. И если он хочет что-то дать своей женщине, это что-то ему не придется отбирать, например, у своих детей. Ей вообще-то не нужно, чтобы он кормил ее своими детьми, ей нужно просто, чтобы он ее кормил.
А ему, если он нормальный человек, нужно, чтобы сыты были все, за кого он отвечает, причем одновременно, а не по очереди. Для этого нужен всего лишь небольшой избыток ресурса.
У меня есть приятель – взрослый мужчина, сделавший отличную карьеру. Он не женат и в отношениях тоже не состоит. «Я просто не могу себе этого позволить», – говорит он. «На мне пожилые родители и незамужняя сестра с маленьким племянником. Если я полюблю какую-нибудь женщину – я буду отвечать за то, чтобы она тоже ни в чем не нуждалась. У кого я это должен отобрать? Нет, на любовь я еще не заработал».
Всякий раз, когда начинается визг и писк на тему «бабы любят богатых», это подразумевает такую расшифровку, что подлые бабы желают залезть на шею и там купаться в роскоши. Вместо того чтобы рука об руку чего-нибудь преодолевать. На самом деле женщины только и делают, что преодолевают, и если где-то есть женщина, которая не задолбалась бороться за жизнь, то я ее никогда не встречала. От партнера женщина ждет не исполнения всех фантазий, а всего лишь поддержки. Как в балете. Поддержать может только тот, кто хоть немного сильнее. И у кого свободны руки.
Или у кого этих рук больше двух.