Обновление статьи.
Я пишу журналистские тексты и еще немного шью. То есть делаю музыкальный продакшн для рекламы, короткометражного фестивального кино – вообще, для чего попросят. На рудниках журналистики я теряю ясное зрение уже 21 год. Из них 17 я не работаю за зарплату. Первые деньги за авторскую музыку получил в 2006-м. И никогда даже не мечтал пристроить свой композиторский зад на стул в какой-нибудь игровой компании или агентстве.
Картинка вообще не про меня. Я часами пишу и свожу треки в городской квартире, в средней полосе. Летом душно, зимой – темно и холодно
С 2004 по 2019 гг. я был представителем самого презираемого в народе и юридически бесправного сословия – ИП. После того, как отцы нации экспроприировали мои пенсионные накопления, а потом резко подняли возраст выхода на пенсию (заявив, что мне это будет чудо как выгодно), а также после того, как за несколько лет железобетонные отчисления ИП в Пенсионный фонд были повышены более чем в 4 раза, – я признал крушение своих иллюзий.
Мой папа, отдавший 44 года труда военно-промышленному комплексу (начиная с 19 лет), умер в возрасте, когда ему было 63. И да – после окончания рабочей недели. На пенсии он не побыл ни дня. Она ему начислялась, это правда. Но в последний год его жизни размер пенсии достиг фантастических 14 000 рублей.
50 % отцовских генов кое-что сообщают мне о перспективах достижения мною пенсионного возраста. Но я, конечно, постараюсь прорваться…
Обязанность платить за право на труд. Налог на зарплату в РФ – почти 50 копеек на каждый заработанный рубль
В зависимости от методики подсчета реальный налог на труд в России для работников на зарплате составляет от 43 до 61 %. Правда, «зарплатные» сотрудники, в массе своей, об этом не в курсе. Они искренне думают, что платят 13 % подоходного и до свидания.
Лично у меня при подсчетах получалось, что человек на окладе отдает примерно 47-50 копеек с каждого заработанного им рубля. Я не стану говорить о том, что к этому плюсуются еще и косвенные налоги. Один НДС в цене товаров и услуг, которые покупаются людьми за кровно заработанные, таков, что заставляет сделаться невротиком.
В 90-е «новые-старые» отцы нации догадались спрятать большую часть налога на труд, сделав так, что формально его платят не лично работники, а их работодатели. При таком раскладе можно было публично вещать о низком подоходном налоге для граждан в 13 %.
О том, что наниматель с каждой зарплаты должен уплатить еще 30 %, а то и более, стараются не упоминать до сих пор. Потому что фактически-то платит работник. Человеку, получающему в провинции 15-25 тысяч рублей за полную месячную занятость лучше об этом не знать. А то вдруг он поймет – почему у него такая зарплата?
Мой район похож на этот. В одном из таких окон можно разглядеть меня и мой монитор
Вообще, это большая тема, ибо к ней примешивается фактор непомерной налоговой нагрузки на рашн бизнес в принципе. Фактор, который, как вериги, тормозит рост экономики и тех же зарплат. Но не станем в это углубляться – наша тема все же «фриланс vs зарплата».
В общем, прикинув, почем фунт лиха, я превратился в «просто фрилансера». Я обязан раз в год декларировать доходы и уплачивать те самые 13 %. Пенсия, трудовой стаж? Помилуйте, вокруг не Швеция и даже не Дания. Новейшая история РФ, которая пришлась на мою юность и «первую молодость» (сейчас идет «вторая» :-)), четыре (или уже пять?) пенсионных реформ, проведенных в этот период, научили меня: когда играешь с казино, в большинстве случаев выигрывает казино.
Как меня выгнали на мороз фриланса
За 21 год журналистского стажа я только один раз согрешил – около года работал на государство в одном из филиалов ВГТРК. В остальное время я всегда трудился на малый бизнес и пытался делать совсем уж крохотные «свечные заводики» сам. И в свободный полет я отправился не по своей воле. Начиналось-то все самым обычным путем.
Однажды я случайно стал внештатником в одной новой частной городской газете. Поскольку гонораров не то, чтобы не хватало на курвуазье, а, прямо скажем, еле-еле удавалось вкушать «Ркацители» среднерусского розлива, я стал еще и раз в неделю разгружать газетные пачки в типографии. И там же в 5 утра продавать газеты мелким оптом «частным распространителям». В конце 90-х ими были цепкие бабульки с хитрованско-снисходительным взглядом («Ладно, молодой человек, сегодня возьму у тебя 16 штук. Интересный, что ли выпуск-то? А? Смотрите там у меня – надо чтоб интересное печатали!»).
«Целых шестнадцать, ого!» – думал я, – «На прошлой неделе эта Шапокляк брала одиннадцать».
Вот такие пачки я грузил ночью. А на рассвете вскрывал и продавал
Собственник газеты в издательском бизнесе не понимал примерно ничего. То есть он все понимал про как купить бумагу, логистику, погруз-разгруз. Немного теоретически понимал про «продать рекламные площади». А про производство газетного контента – ноль.
Редакция формировала свои навыки на ходу – почти все журналисты были начинающими, но с фантазией и умением быстро учиться. За пару лет нарисовалась довольно сильная команда, и это принесло свои плоды.
Тираж вырос в несколько раз. Доходы газеты стали покрывать более половины расходов на нее. Она завоевала в городе первоначальный авторитет. Параллельно лично я невольно делал карьеру в редакции. Сначала пригласили на «оклад + гонорары». Потом поставили ответсеком + гонорары за ставшие редкими при административной работе статьи. А затем хитрый русский чорт дернул меня согласиться дебютировать в качестве главреда.
И вот тут я хлебнул зарплаты. Мои должностные обязанности менялись еженедельно в зависимости от степени раздражения собственника, вызванного его проблемами в других бизнесах. Он выдергивал меня на изнурительные «планерки» с глазу на глаз в девять, а то и десять вечера. Зная при этом, что у меня ребенок, которому нет и года. И что сплю я (как вновь испеченный родитель) урывками.
Кончилось тем, что за ту же зарплату собственник навязал мне роль… коммерческого директора. «Как?!», – вопрошал я, – «Я же про создание контента, на это уходит все время, это моя специализация!»
Но волею владельца газеты и пароходов моей задачей стало, кроме собственно исполнения редакторских функций, – добиться сокращения затрат на производство и увеличить доходы. Вместо того, чтобы фигачить на нашей фабрике статей, подбирать иллюстрации, придумывать анонсы, формировать «ударную» первую полосу, я стал «разрабатывать систему штрафов для сотрудников», думать, как сократить объем газеты с 24 полос до 16, и чтоб читатель ничего не заметил (читатель – тоже идиот, ага) и все такое прочее.
Добром это кончиться не могло. До меня собственник газеты, а также его засланец и «государево око» в редакции (женщина-менеджер по продаже рекламных площадей) скушали уже 3 главредов. Занятый созданием wow-контента (правда, в те годы оно так не называлось), все эти «подводных гад движенья» я не замечал. Глуп был. Неопытен.
Но пришло и мое время.
Собственник и «Око» принялись сжирать меня. За ту же зарплату, позволю себе напомнить. Невроз от рабочего стресса в сочетании с обычными тяготами молодого отца заставили меня крепко задуматься. И, посовещавшись с женой, я ушел в никуда. Думаю, собственник и засланка поначалу вздохнули с облегчением. Однако редакция, увидев, как скушали четвертого главреда, наконец поняла, что теперь примутся за ответсека и журналистов. Кого-то же надо было обвинить в том, что за 3 года существования бизнес все еще не дотягивает до выхода «в ноль».
На полях замечу, что и я, и коллеги объясняли владельцу газеты, что в среднем еженедельник нашего формата выходит на окупаемость как раз за 3 года. В 90-е это было прямо по учебнику – на самом деле все шло нормально. Но фиг ли нам верить учебнику, опыту других изданий, сотрудникам, съездившим на стажировку в пару газет США? (Сам я не ездил – американскими ноу-хау меня грузили те, кому удалось лично покрутиться в заокеанской журналистике).
Итак, собственник, аки Иоанн Грозный, метал молнии и вводил драконовские реформы. Через полгода после моего отчаливания во фрилансеры, практически вся команда, которая уже 2 года как вполне успешно делала интересное горожанам издание, покинула редакцию. Стоит ли говорить, что вскоре газета закрылась?
Потом сорока на хвосте принесла, что, оказывается, наш газетный магнат в описанный период неслабо накосячил с неуплатой налогов в других своих бизнесах. Ему пришлось продать кое-что из имущества. Так я узнал, что было истинной причиной почти истерических требований от редакции ускорить как угодно выход «в плюс».
Мораль такова: когда вы работаете за зарплату, вы инструмент для решения личных проблем нанимателя. Расходный материал, пушечное мясо. Платя вам «оклад», он забирает себе «священное» в наших палестинах «право» шантажировать вас увольнением, забрать столько вашего времени, сколько получится, загружать вас любым количеством обязанностей. И на регулярной основе рассказывать вам, какой вы негодный, ленивый, некомпетентный работник.
Жизнь фрилансера как она есть
Это было вообще не сахар. Мне и моей семье пришлось не то, что «тяжеловато», а прямо стремно. Я писал в две городские газеты внештатно. Чуть-чуть работал для мелкого издателя исторических и краеведческих журналов. Брался за все – даже за механическую расшифровку аудиозаписей фокус-групп. Работал текстовым негром на местных выборах всевозможных депутатов.
Но со временем я стал привыкать к тому, что каждый мой текст – это продукт, а не протяженная во времени абстрактная «работа». К тому, что у продукта есть рыночная цена.
Меня часто и с удовольствием прогибали по цене заказчики. Однако у меня больше не было начальников. И никто не мог «за зарплату» забрать все мое время будних дней, а часто и выходных. Никто не мог решать, сколько часов мне спать. Никто не мог диктовать мне дресс-код, образ жизни и то, сколько времени я могу побыть с семьей.
Справедливости ради следует упомянуть, что я совершал «заход на зарплату» еще 2 раза. Это инерция. Страх. Желание недостижимой стабильности. Один раз меня занесло в новостную редакцию государственного телеканала. Брали меня туда как одного из «унтер-офицеров» на специфическую задачу – под очередные выборы местного губернатора.
Когда выборы закончились (успешно), непосредственный начальник сообщил мне: «Теперь я не знаю, где могу использовать твои навыки». Другой непосредственный начальник, который был мне «отец солдатам», к этому времени скончался – прямо на рабочем месте. Апеллировать было не к кому. Я все понял и ушел. Детей было уже двое…
Я разговаривал из таких ящичков, помогая переизбраться губернатору
Второй раз меня заманили опять-таки в главреды. Надо было на пустом месте создать городской бизнес-журнал. Дернули меня в это дело потому, что за несколько месяцев до него я открыл свое микро-издательство, которое стало выпускать скромное, но эпатажное литературно-художественное издание. Публике оно пришлось по вкусу, хоть и очень, очень мало зарабатывало.
Ну, поверил я, олух, в очередное «главредство». Удалось собрать малюсенькую, но сильную редакцию. Один из учредителей журнала уболтал лучшего в регионе полиграфического дизайнера взяться за графическое оформление и верстку. Кстати, этот специалист согласился работать не за зарплату, как я. А только сдельно. И только на дому. Главред в моем лице ходил придумывать заголовки и верстать журнал в маленькую и уютную квартирку дизайнера, который на самом деле был художником.
Этот человек, рассказывая во время нашей работы о себе, открыл мне мир гордого фрилансерства. Он восхитил меня своей смелостью перед хаосом жизни и сделал это вовремя.
Наш журнал внезапно закрылся через 6 месяцев. Последняя зарплата редакции выплачена не была. Вскоре классическая российская «сорока» снова принесла инфу: оба учредителя издания решали при помощи редакции какие-то другие задачи. Оба параллельно имели госдолжности и бизнесы. Один, по всей видимости, поотмывал через счета журнала какие-то деньги, которым требовалась стирка.
Другой вдруг оказался свидетелем по неким околокоррупционным уголовным делам. И имел все шансы стать их фигурантом. Вскоре он спешно покинул свою должность в нашем регионе и затаился директором чего-то там в соседнем.
Мораль сей басни я уже излагал выше. Больше за зарплату я не работал никогда.
Продукт – все. Продажа личного времени – ничто
Много лет я продаю продукт, который способен сделать в одиночку. Сам. Без ансамбля. И не продаю свое время. Никогда не иду на почасовую зарплату. Не соглашаюсь устанавливать трекеры на рабочий комп, которые следили бы, «работаю» я или нет («А когда же вы думаете? – спросил одного из сотрудников своей лаборатории Резерфорд после того, как тот заявил, что очень занят, потому что все время работает).
Это не я, это Эрнест Резерфорд, и он говорил дело
Скептик может сказать: «Тебе повезло, парень, ты создаешь тексты и музыку. Это действительно можно рассматривать как продукт с определенной ценой. А вот попробовал бы ты рутинное что-то продавать как продукт».
ОК, мне повезло примерно в том, что гены, доставшиеся от родителей, дали мне возможность развиваться в определенную сторону.
Но однажды я стал перед выбором – быть или не быть «пушечным мясом»? Решил не быть. Это ни черта не розами выстланный путь. Моя семья никогда не жила «хорошо» (что бы под этим определением не подразумевалось). Но мои близкие – это люди, сохранившие чувство собственного достоинства. Благодаря нашей рисковой стратегии мы не знаем, что такое начальники. Как не знаем, что такое «стабильность». И я считаю это нормой жизни.
Кстати, мне удается поддерживать уровень дохода в 2 раза выше, чем в среднем имеет в качестве «зарплаты» мой среднестатистический коллега, живущий в моем регионе (я знал, что вы захотите об этом осведомиться).
Сначала хотел добавить в этот текст главку о том, что научные исследования подтверждают: «фрилансеры эффективнее для бизнеса, чем наемные работники». Но затем понял: российский бизнес, который должен сам решать, кого нанимать – тех или этих – мне не заплатит за эту главку. А мой продукт кое-чего стОит :-)
Засим прощаюсь. Любите, уважайте себя и непременно будьте счастливы.
Если вы тоже решили работать на себя, открыли бизнес и готовы заниматься его продвижением – выбирайте комплексный маркетинг: на сегодняшний день не существует более эффективного метода.