Мужчины станут поддерживать женскую эмансипацию ровно до тех пор, пока дамы нового времени изгоняют гендерные стереотипы (включая слово «дама») из кино и сериалов, со страниц научных журналов и «приличных» СМИ, мужчины будут обеими руками «за», а на самом деле продолжат по-тихому делить женские деньги и женский неоплачиваемый домашний труд между собой.
И чем больше абсурда творится на фронтах борьбы за равные права женщин и мужчин, тем лучше для последних. Наблюдая эксцессы и перегибы в публичном поле, традиционалисты имеют полное моральное право подмигивать друг другу и даже умеренным феминисткам, а в некоторых случаях и что-то такое неопределенное показывать пальцем у виска.
Скажем, в сентябре 2021 года уважаемый научный журнал «The Lancet» выпустил очередной номер, в котором содержался обзор выставки, посвященной мифам о менструации. Экспозиция, о которой в нем шла речь, в настоящее время открыта в лондонском «Музее вагины». Редакция вынесла на обложку очередного номера журнала следующую фразу из обзора: «Исторически сложилось так, что анатомия и физиология тел с вагинами игнорировались…».
Вероятно, автор статьи стремился избежать использования слова «женщина», ведь в английском языке оно буквально означает неприемлемое в политкорректном обществе «жена человека». Такова уж этимология слова, его история.
Возможно, редакция «The Lancet», вынося на обложку цитату из обзора, стремилась стать святее Папы Римского и угодить буйному духу времени, хотя от научного журнала как-то не ожидаешь стремления писать на политически модном новоязе.
Поучительно, что этот политкорректный жест привел к парадоксальному результату: борцы за женское равноправие обиделись. Редакции вменили то, что она «маргинализировала и дегуманизировала женщин». Главный редактор журнала Ричард Хортон, врач по образованию, медицинский писатель и почетный профессор трех европейских университетов, 25 сентября опубликовал покаянное официальное заявление с извинениями.
Показательно в этом случае то, что передовые отряды «обиженных» замахнулись на последний бастион здравого смысла – на сообщество ученых. Строго говоря, те сами подставились, поступив как раз против здравого смысла. Но это не отменяет тенденции: женщины нового поколения по всему миру, включая Россию, воюют с культурными стереотипами, вместо того, чтобы менять экономические.
Корень зла – финансовая зависимость женщин от мужчин и властей
Когда маркетологи от политики льют вам в уши патоку о «традиционных семейных ценностях», когда разрисовывают гжелью и хохломой объективно разрастающийся вокруг хайтек, да так ладно, что хочется надеть платочек и пройтись павой, – знайте: вас просто хотят и дальше эксплуатировать.
Эвфемизм «традиционные ценности» означает:
- платить женщинам зарплату в среднем на 5-11 % меньшую, чем мужчинам, за ту же работу того же качества;
- использовать бесплатно домашний женский труд (даже если в семье нет детей);
- использовать способность женщин к деторождению как причину для экономической дискриминации и принуждения их к бесплатному выполнению ролей няньки, санитарки, кухарки, горничной, прачки, швеи и т. п.;
- врать женщинам, что у них работает «инстинкт материнства», хотя он даже не обсуждается всерьез, и вообще существование каких-либо инстинктов у Homo sapiens научно не доказано и является дискуссионной темой;
- психологически давить на женщин, подталкивая их к раннему деторождению («часики-то тикают»), и тем самым закрывать им путь к образованию, профессиональной и творческой самореализации;
- поддерживать миф о том, что женщина есть «сосуд греха», что она «создана» как приложение к мужчине и нуждается во внешнем мужском управлении.
Смакование в России термина «традиционные семейные ценности», не имеющего никакого рационального, научного содержания, выглядит особенно странно. Ибо сравнительно долгая история СССР была в том числе историей женской эмансипации. А последние «ковидные» годы показали, что миллионы российских женщин, оказывается, с успехом могут работать удаленно, изобретательно, эффективно. И вообще неплохо приспосабливаться к экономическим и техническим вызовам эпохи.
Да что там говорить, еще в 2014-м выяснилось, что российские девочки в среднем сдают ЕГЭ с результатом на 3-5 баллов выше, чем мальчики. Причем юные россиянки выигрывают по баллам даже в «мужских» физике и информатике, а в математике уступают мальчишкам лишь 0,2 балла.
У России в принципе женское лицо. Социологи не перестают повторять, что средний россиянин – это женщина 39 лет, горожанка по имени Елена Смирнова, не имеющая вклада в банке, работающая в торговле за 38 тысяч с копейками рублей (грязными), часто (49 % случаев) не состоящая в браке…
Тем удивительнее, что женщины в стране не имеют достаточного веса в политической, экономической жизни и нередко притесняемы в семье. И вовсе неразумно, что, осмелившись возвысить голос, россиянки тратятся на бессмысленную имиджевую борьбу, совершенно игнорируя тот факт, что их институционально загнали в специфическую женскую «антисостоятельность».
Когда российские социологи изучают феномен отечественной бедности с точки зрения гендерных особенностей, то видят:
- В возрастном диапазоне от 30 до 34 лет доля бедных женщин превышает долю бедных мужчин в 1,4 раза. Столь значительный разрыв в доходах в наиболее активном и творчески плодотворном возрасте принято объяснять низкими зарплатами женщин и трудностями совмещения материнства и занятости.
- В неполных семьях уровень бедности женщин значительно превышает и без того печальные средние показатели.
- Примерно к возрасту 40-44 года абсолютный уровень бедности женщин существенно снижается и становится равен уровню бедности мужчин.
- В возрасте от 44 до 59 лет мужчины становятся относительно беднее женщин.
- В возрасте 55-59 лет россиянки оказываются заметно состоятельнее мужчин, что в значительной степени обусловлено массовым выходом женщин на пенсию и получением ими дополнительного дохода.
Возраст женской бедности совпадает в России с возрастом материнства. В этот период жизни женщины становятся наиболее зависимыми в экономическом смысле от мужчин и государственных органов и, как следствие, наиболее бесправными.
Молодые матери за редким исключением не могут сами обеспечивать себя и ребенка. Например, чтобы фрилансить с достойным заработком, нужно сначала получить профессию в IT, а не просто базово уметь пользоваться пакетом MS Office. Материнство очевидно является отдельной работой, за которую женщинам скудно, с огромной неохотой, множеством оговорок и всего лишь в течение 1,5 лет платит государство. До достижения ребенком возраста 3 лет пособие могут получать лишь семьи, признанные «малоимущими».
Размер пособий для женщин привязан к их среднему официальному заработку, что при широкой распространенности в России «серых» зарплат – очень удобная штука для властей.
Назначить работнице 1-1,5 МРОТ в качестве «видимой» для налоговой службы ежемесячной оплаты труда – это маст хэв у отечественного бизнеса. Российское государство на словах очень против этакого цинизма, но на деле страшно радо видеть у беременной женщины маленькую зарплату в принесенной справке.
Ибо деньги налогоплательщиков, собранные в общий бюджет, наши чиновники (особенно крупные) начинают считать своими личными. Во всяком случае управляют они госбюджетом так, будто персонально его наполнили и имеют право не раздавать деньги всяким там дармоедкам, принесшим в подоле.
Самозанятые россиянки и женщины, работающие в статусе ИП, чаще всего могут не рассчитывать ни на какие длительные пособия по уходу за маленькими детьми. Для того, чтобы иметь на них право, им требуется определенное время до наступления беременности платить государству добровольные страховые взносы. Это помимо налогов, само собой.
И, как ни странно, на все это безобразие с некоторой даже завистью смотрят те, кто рожал в России году этак в 1995-м или 2000-м, когда материнство в социально-экономическом смысле было сущим жесткачом…
Но и по сей день огромной проблемой отечественной экономики является государственное принуждение граждан к бедности через намеренное занижение минимального размера оплаты труда и избегание казенными институтами разумных социальных обязательств. Наиболее беззащитной мишенью этого принуждения являются как раз женщины в период активного материнства.
Это именно им пропагандисты «традиционных семейных ценностей» твердят, как болванчики: «Рожай, рожай, рожай!» Что в честном переводе с русского на русский означает: «Жертвуй психологическим и физическим здоровьем, становись нищей, потому что нам нужны налогоплательщики, солдаты, нефтяники, строители, клерки, программисты, разнорабочие и немножко подтанцовки в кордебалет. Люди – новая нефть. Не понимаешь что ли, женщина?»
А давайте добавим ей еще одну бесплатную работу
Массовый россиянин-мужчина в целом весьма доволен положением российских женщин. Удобные существа эти «тела с вагинами». Они сами чего-то там работают за смешные деньги, сами рожают, сами ухаживают за мелкими спиногрызами. А в свободное от этих двух работ время… выходят на третью.
Это же «традиционно», слушай. «Семейно»! Не нами заведено. Кто-то должен готовить-стирать-убирать-шить, а прислуги у нас нет.
Суховатая наука называет третью женскую трудовую вахту «домашними переработками». Российских экономисты и социологи сообщают:
- В течение будних дней женщины тратят на работу по дому на 1,46 часа больше времени, чем их партнеры. В выходные этот показатель сокращается до 1,257 часа.
- Наибольшую домашнюю нагрузку на женщину в будние дни навешивают либо мужчины, не имеющие законченного среднего образования, либо (вот это поворот! – прим. автора) мужчины, имеющие высшее и послевузовское образование.
- Если у российской женщины есть какая-то официальная занятость, то в будние дни разница в затратах времени на работу по дому между ней и ее партнером сокращается, но не исчезает. Однако в выходные дни связь между наличием у женщины работы и сокращением разрыва в домашнем труде с мужчиной, увы, не прослеживается.
- Чем ниже в отечественной семье самооценка собственного финансового положения, тем больше женщина трудится по дому в будние дни.
- С ростом количества детей в семье российские мужчины не начинают брать на себя больше домашней работы. Все происходит ровно наоборот: разрыв не в пользу женщины лишь увеличивается.
Заметим для себя: третья работа у женщины бесплатна всегда. И лишь в редчайших случаях истинно патриархального устройства семьи, когда российский мужчина (муж или сожитель) ответственно берет на себя роль единственного и активного добытчика средств для общего существования, можно условно говорить о том, что женский домашний труд находит некоторую компенсацию. Как бы обменивается на деньги, которые приносит мужчина.
Чаще дело обстоит патриархально лишь на словах. «Добытчик» вносит в семейный бюджет 2-3 МРОТ ежемесячно, страшно «устает» и гордо дистанцируется от ведения домашнего хозяйства.
Спрашивается, кому-то еще, кроме мужчин, такие «традиционные ценности» нравятся?
Лишь самодостаточность женщин может дать им подлинно равные с мужчинами права
Женщина не просто «средний россиянин». Количественно она основной избиратель: голоса прекрасного пола имеют в России огромный электоральный вес. Кроме того, именно женщины в основном работают на средних и низовых позициях в многочисленных государственных органах управления.
Жаль, что россиянки не осознают себя мощной солидарной силой, которая при правильном приложении своего неявного влияния могла бы существенно изменить на статус женщины в стране.
Проблему женской бедности в период деторождения можно было бы решить организацией слаженного, рационального, массового и вместе с тем яростного давления женщин на мужчин-управлецев. Россиянки – каждая на своем месте – при желании могли бы устроить государственным мужам такую веселую жизнь, что они от греха подальше пошли бы на изменение социальной политики в отношении матерей.
Непонятно, почему в России до сих пор нет условной «Партии женщин», нет женских профсоюзов, которые могли бы непрестанно жалить политиков, законодателей и работодателей, не давать им увиливать от неудобных вопросов и сохранять несправедливый статус-кво.
Вероятно, женщин неплохо отвлекают от реальной повестки дня. «Традиционными ценностями» и одновременно (и парадоксально) сексуальной объективацией, всеобщим культом красоты и молодости, идиотскими сказками о том, что за красивые глаза и фигуру в этом мире можно получить мужа-каменную-стену на всю жизнь.
К сожалению, феминистический дискурс в России, который мог бы противостоять дезориентации женщин, хром на обе красивых ноги. Он все говорит о словах, о названиях, о манерах, об этикете (в крайнем случае – о сексуальном и семейном насилии), но никогда – о необходимости экономической самодостаточности женщины.
Если бы автор этих строк был молодой феминисткой, он бы сидел с калькулятором в руках и считал до потемнения в глазах, сколько женщине нужно зарабатывать, начиная с возраста окончания вуза, чтобы к 30–35 годам накопить достаточную финансовую подушку для независимого от мужчины деторождения.
Будучи феминисткой, автор прошел бы тесты по профориентации еще в школе, выбрал бы профессию, соответствующую склонностям и при этом востребованную на рынке. Учился бы не формально, а осознанно и прагматично тем вещам, которые можно хорошо продать, независимо от того, какого ты пола. Возможно, учился бы даже не в вузе, а на частных курсах. Занимался бы неистовым самообразованием, благо бесплатных и вместе с тем ценных знаний в сети достаточно.
Будучи женщиной, автор не позволил бы провести себя несуществующим в природе «материнским инстинктом», «тикающими часиками» и «традиционными семейными ценностями». Особенно понимая, что современная медицина раздвинула рамки женской фертильности очень широко. А оскорбительного слова «старородящая» в лексиконе нормального современного врача больше нет.
Он бы (то есть она) понял бы, что «традиционный мужчина» никому такой распрекрасный не упал, что он обременение, а не средство достижения личного счастья. Что пресловутые отношения, нет – ОТНОШЕНИЯ – всего лишь подростковый фетиш и культурный стереотип. А истинная любовь и семья могут быть выращены только самодостаточными, уважающими друг друга людьми. Что брак может быть гостевым, серийным, временным, гражданским – таким, какой он в равной степени комфортен обоим его участникам.
К счастью, кое-какие психологические подвижки к женской финансовой и психологической самодостаточности в России уже можно увидеть. Например, появилось неформальное (и конечно, сетевое) женское движение «Соло-мама». Его самоназвание помогло запустить процесс списания в утиль унизительного определения «мать-одиночка».
Социологические исследования показывают, что в современном российском обществе происходит любопытная трансформация социальных представлений об одиноком материнстве. У россиян статус «соло-матери» стал ассоциироваться в основном с сильной, самодостаточной женщиной, бизнесвумен.
Участники опросов выстраивают ассоциации с понятием «соло-мама» в оптимистичном ключе, упоминая слова «карьеристка», «уверенность», «успех», «счастье», «свобода». Чаще всего они определяли такую женщину в следующих категориях:
- «сильная женщина, воспитывающая ребенка одна»;
- «успешная бизнесвумен с одним и более ребенком»;
- «женщина с ребенком и без мужа»;
- «медийная персона, которая воспитывает ребенка самостоятельно».
Определение же «мать-одиночка» встречается в ответах респондентов крайне редко…
Необходимое пояснение и резюме
Автор уделил столько внимания самодостаточному и потенциально одинокому материнству будущего, не потому что считает его оптимальным способом продолжать человеческий род. А потому что наиболее наглядно проблема женского неравноправия в России видна именно тогда, когда мы смотрим на случаи «соло-деторождения». Пока в нашей стране это крайне рискованное предприятие, реализовать которое удачно могут очень немногие.
Тем не менее миллионы идут на это, вынуждаемые обстоятельствами или последствиями собственного нередко эмоционального выбора. Еще в 2017 году количество российских матерей, воспитывающих ребенка «соло», достигло 5 млн (рост по сравнению с 2010-м – более 11 %). Это почти треть всех имеющихся в стране семей.
Мы имеем дело с массовым явлением, от него нельзя отмахнуться. И оно вынуждает нас менять феминистический дискурс и направлять его в прагматичное русло.
Сегодня самое разумная жизненная стратегия для молодой россиянки – изначально так устраивать свои дела, чтобы профессиональная и творческая самореализация стояли во главе угла, вели к финансовой, юридической и психологической самодостаточности, позволяющей при желании реализовать сценарий «соло-материнства».
Власть имущие и мужчины должны быть исключены из «формулы женского счастья». С научной точки зрения, в XXI веке они там ничего не определяют и низачем не нужны. Только увидев типичную российскую женщину самодостаточной, госуправленцы и граждане-мужчины перестанут изрекать «государство не просило вас рожать» и «мать, дай пожрать!» Только тогда они примутся уважительно просить: «Ваше благородие, Анна Петровна, дозвольте ручку поцеловать»…
Читайте также:
Послеотпускная депрессия – все способы расправиться с ней!