Девять лет назад у меня в загашнике был миллион историй.
Тогда я работала проституткой и, даже уже привыкнув к обилию чужих и странных людей в моей жизни, все равно продолжала охреневать от человеческих девиаций.
Я с него потом, конечно, за трусы деньги по возможности забирала: ну а чего, расходник-то незапланированный.
Или приходит другой. Приходит, как водится, за сексом, а на деле полночи рассказывает, как делается бизнес в России.
Или иностранцы. Вот мы ржем над роликами в сети, где иностранцы холодец пробуют или свое мнение выкатывают о том, как у нас в плацкартных вагонах весело. А на деле у каждого из них, у каждой нации – свои мулечки. И если европеец ещё ничего, то какой-нибудь индиец может во время секса и тюрбан не снимать.
И когда встречаешь такое… странное, хочется с кем-то поделиться.
А с кем делиться? Ну разве что с девками, а с ними уже как-то и неинтересно: каждая такого видела уже, и другого, и даже круче.
И вот я девять лет назад поймала себя на том, что этим историям всем – грех пропадать. И завела тогда для себя бложик в понятном мне формате – в «ЖЖ».
Ну а где ж еще-то… был 2011 год. И хоть кто-то там со стороны вещал, что «Живой Журнал» умирает, но на самом деле умирает он, по словам некоторых, и до сих пор, а всё ещё живёхонек. Потому что где ещё читать? А там всегда жизнь.
Я тогда ещё работала, ну, девочкой, пила много, и вообще жизнь моя была какая-то грустная.
И очень хотелось ее изменить.
Но менять жизнь – это ж не так-то и просто.
Тут ты как бы рисуешь для себя красивые картинки в голове: вот я вся такая с нормальной работой (тогда я не понимала, что значит «нормальная» – не в офис же идти; по образованию я педагог, но и снова в школу не хотела); так вот, рисовалось мне, что сижу я такая с нормальной работой, на спорте, ЗОЖ, с мужем, собакой, и мы, значит, путешествуем.
А на деле – вискарик и новый клиент. И с девками по кабакам.
И когда вискарик допивался, а новый клиент превращался в тыкву, я садилась и начинала писать историю в «ЖЖ». Нет, не выдуманную, а про этого самого клиента, который только что ушел.
Мужчины такие: и выдумывать ничего не надо – ещё, бывало, поди уложи в голове то, что увидела, что не показалось, а было, было, вот!
...а если тот, что ушел, был ни о чем, так писала про вчерашнего, или недельной давности, или вон про того, о котором утром подружка Лизка рассказывала.
Просто как-то… зашло.
Писать нравилось и было несложно. Словарный запас хороший, книжек за жизнь прочитала… глотала – жить без букв не могла.
Я даже отдыхала в эти моменты, когда писала, просто отдыхала душой. И почти не задумывалась, как написать посмешнее.
Там посмешнее не надо было: все эти ситуации для нормальных людей, тех, которые как раз в офисе, и так сюром казались. Даже сочинять ничего не приходилось, так, имена меняла, возраст. Чтобы герои не опознали себя.
Как и почему мы уже не те, что в начале
Иногда грустно было совсем. И тогда я начинала писать историю своей жизни, главу за главой. Сейчас половина той истории давно спрятана: кто ж знал, что бложик в ЖЖ выстрелит.
Откуда-то начали появляться люди. Что-то вроде сарафанного радио.
Через неделю-другую постов – читали сто человек. Это сейчас блогером-миллионником вообще никого не удивишь, а тогда сто человек – ну это вообще чудо. А через месяц их была тысяча. Незнакомых людей, которые приходили читать.
Потом десять тысяч, пятнадцать – ну и понеслась, ещё тысячи, ещё...
Блог стал уже не просто для души, а чем-то критически важным.
Мне уже хотелось, чтобы пришел какой-нибудь клиент позвезданутее, чтоб про него написать. И ещё, и ещё.
И бабушки на улицах вдруг стали волновать меня больше. Как-то я поняла, что каждый человек – это история.
Одних клиентов перестало хватать для блога.
Люди на улицах стали важнее
Помню, поймала меня на улице одна бабуля, ну, лет семидесяти, отчитала за то, что курю.
Но так как-то по-доброму отчитала: мол, легкие себе попорчу, а я ж молодая. И я даже остановилась с ней потрещать.
А потом она начала рассказывать, что сама она московская, девка таганская (так и сказала, что таганская девка).
И что-то про Волгу рассказывала, и о том, как гуляла в молодости, как по ресторанам с мужиками гоняла, пока замуж не вышла в первый раз. А потом – во второй.
И бабка ещё такая занятная была, послушать – в удовольствие.
Плохо уже помню ту историю. Но именно тогда я стала прислушиваться. К тому, что говорят люди. И что делают. Стала больше наблюдать.
Через пару лет я окончательно завязала с работой девочки по вызову и стала только писать.
Ну а зачем заниматься проституцией, когда тебе уже за буквы платят? Люди приходят читать буквы, вслед за людьми приходят рекламодатели.
Пришло понимание, что можно жить иначе. Время начало строиться как-то по-другому. Я не была привязана ни к чему, кроме своего ноутбука.
Я стала ездить, покаталась по Европе, подтянула английский, с клиентами он был не так нужен, там свой язык любви. Хотя о чем-то могла говорить.
Короче, покаталась по Европе, по странам бывшего СНГ, по другим. Это ж все как сказка было.
И я каждую минуту смотрела по сторонам и думала, о чем написать.
И ведь не сфоткаешь просто что-то странное, и не запилишь просто фотку с подписью – не мой формат.
Как-то так изначально пошло, что тексты у меня были длинные, читабельные и четко выверенные. Я сама на крючок этой выверенности попалась и стала жертвой собственного блога и собственного перфекционизма. Я открывала ноутбук и писала. Чтоб с предысторией, чтоб в формате. Который мне никто, кроме меня самой, не диктовал.
Удочка собственного перфекционизма, или из секса в психологию
Пошли уже другие истории. Про подруг, случайных любовников. Про жизнь, события, оральные контрацептивы, которые жрут бездумно... про всё. Были рецензии на киношки, которые я посмотрела. Ну а как – увидеть что-то и не написать. Просто время словно прожито зря.
Постепенно почти ушла от темы секса.
А у меня этого грязного белья и не осталось уже, все написано в первые годы. Кончились истории о сексе, кончились клиенты. Это нормальное течение жизни.
Я начала много читать книг по психологии, изучала зависимости (а Бруно Беттельгейм и его «Просвещенное сердце» – про узников концлагеря и колонны из сотен людей, которые вело всего два-три конвоира, а заключённые при этом даже не делали попыток бежать, настолько они были поломаны психологически – просто перевернуло мой мир), наблюдала за людьми и поняла, что многое из того, что происходит вокруг – чудовищно ненормально.
Блог из веселых записок из жизни питерской проститутки превратился в социальный.
Я написала серию статей про манипуляторов, и у меня совершенно изменилась аудитория.
Появились тысячи женщин со своими проблемами, над которыми издевались как морально, так и физически. Женщин, которые просто не умеют жить по-другому, потому что им просто не показали, что это возможно. И кроме как в старых сказках они нигде не видели нормальных человеческих отношений, уважения мужчин, любви какой-то настоящей, не болезненной.
Когда ты недопсихолог
Тысячи женщин написали мне своих проблемах. Они рассказывают свои истории, спрашивают совета. А я… даже не знаю, как объяснить.
Будто знаю ответы на эти вопросы, но каждый раз очень сложно взяться за новое письмо. Очень, нереально сложно.
Потому что иной раз там такое, что по уму нужны годы работы психолога, а еще одно из другого вытянуть, иначе-то – не залечить. А тут… одно письмо, один ответ. В формате блога.
И ещё ты просто понимаешь, что почти каждый ответ на письмо о личном пишется очень долго. Три часа, десять, несколько дней.
Я не знаю, почему так много. Это не разговор, это буквы. Ты не можешь поправиться, как в разговоре, или что-то уточнить – надо с первого раза. А в письме обычно целая жизнь и еще между строчек. От тебя потом тоже не остается ничего.
И ещё как-то заранее знаешь: да ведь и не прислушивается никто. Все хотят волшебную таблетку, чтоб отпустило. Чтобы бить перестал или чтобы ушел от Машки. Или чтобы похудеть за неделю бесплатно и без смс.
Иногда пишут через время «спасибо». Рассказывают, как изменилась их жизнь. Но на сотни ответов на письма таких «спасибо» – единицы. А это критически мало. А потому что не меняется ничего.
У нас очень много несчастных женщин, которым в формате блога просто нельзя помочь.
Но прошло время, и уже давно есть что написать дальше. За это время многое изменилось. И я набралась опыта и знаний, которые можно сформулировать и выдать в мир.
Но я всё так же жертва собственного блога.
Потому что если я сейчас закроюсь на пару месяцев, чтобы дописать следующую книгу об этом, уже шире и глубже, кто будет вести мой блог? Никто.
Как меняется жизнь
Нет, все уже не так, как девять лет назад. Мне не приходится заниматься сексом за деньги. Я не часто пью.
У меня завелись кот, собака (чудесный бультерьерчик, его зовут Джем) и мужчина. И жизнь моя поменялась. Вот только все не так легко, как может показаться со стороны.
Потому что со стороны – ты блогер и над тобой никого нет. Ты предоставлен сам себе. Ты можешь просыпаться и засыпать в любое время. Делать что хочешь и писать о чем хочешь.
Вот только у тебя не остается ничего своего.
Каждый момент, каждая ситуация и каждый человек – повод для поста.
Тётка в халате у подъезда, новый любовник, цены в супермаркете, собака и мужья подруг. Ты не можешь не писать – это детище. Эта махина забирает очень много сил.
А потом ты еще и отхватываешь от подруги, потому что «Катя, ты что, ты про меня написала? А вдруг кто узнает, что это я?». Аааа…
Они же все знают, что я блогер.
«Не пиши об этом»
Иногда кто-то на девичнике рассказывает историю, но сразу предупреждает, мол, только не пиши об этом в своем блоге.
А там такое интересное… и как тут не написать? И я не пишу. И как-то сразу жаль эту историю. Она же – самое то.
В чатике в телеграмчике с девочками общаемся, и бывает, что прямо под сообщением приходит: «Катя, только не для блога».
Мужчина (тот, который у меня сейчас) знает и про мое прошлое, и про мой блог. Но у нас с ним договоренность: ни слова о том, что происходит у нас в жизни, ни полуслова. Он все читал зачем-то, все, что за восемь с половиной лет написано в блоге, и не хочет становиться героем историй, к тому же все мои друзья ведь будут знать, что это про него. И дошло до того, что когда мы спорим, мне хочется вынести эту историю в блог, а я не могу. Я обещала.
И это удручает. Какая-то уже дурная зависимость. С другой стороны, у меня есть немного личной жизни вне блога.
Выгорание
И вот я смотрю на всех этих блогеров современных, ютубщиков и инстаграмщиц.
Мне со стороны кажется, что вот им-то повезло, у них круто, не надо писать длинные тексты, влепила картинку, написала под ней, что жизнь прекрасна, и готово.
Но я на самом деле представляю, сколько на эту картинку уходит у человека сил.
Одеться, накраситься, поставить свет, сделать сто снимков, из которых выбрать один. И еще талант иметь надо – выбрать тот самый.
И обработать. И потом, да, все-таки что-то об этом написать. Это же огромная работа, огромный груз. Особенно если на тебя смотрят миллионы. Это очень нелегко.
Блогер – это как артист, который качает зал. Страшно энергозатратно.
Мне проще, наверное. Я, по сути, аноним. Не человек, буквы в блоге.
Мы вообще сейчас живем в очень быстром и открытом мире. Мы все как на ладони, и уже никуда не спрятаться.
Любой из нас под прицелом камер и звукозаписывающих устройств, за каждым из нас наблюдают. Все эти соцсети, почты, мессенджеры.
По-хорошему – фильтровать бы каждое слово. Вот только мы еще не научились. Потому что если фильтровать, то что нам останется? Просто блогерам – еще сложнее.
У нас в принципе не осталось ничего своего.