У немецкой писательницы Дорис Дерри есть маленький рассказик «Kaufrausch» («Шопоголизм»), который, насколько я знаю, на русский не переводился и поэтому у нас неизвестен. В нем повествуется о домохозяйке и матери семейства, нашедшей утешение в шопинге за неимением других утешений. Расстройство у нее развивается по классической схеме: дома имеется семья, на которую она жизнь положила и которая ее не ставит в грош. Из этого дома она сперва сбегает туда, где море огней, в смысле в универмаг, где ведет себя поначалу благоразумно, т. е. покупает разную дешевую дрянь, полезную в хозяйстве. Потому что ее идентичность немецкой домохозяйки не дает ей разгуляться. Но со временем идентичность дает трещину, и женщина мигрирует в приличные магазины, начинает присматриваться к предметам роскоши и наконец позволяет себе какое-то безумство типа брелока для ключей. После чего случается фазовый переход, лягушачья шкурка сброшена, и бедная тетка пускается во все тяжкие, скупая разнообразную «Шанель» и таская ее в свою норку, арендованную специально для этой цели. Норка ломится от барахла, которое она не носит, а только навещает, буквально как живое существо – приходит туда, чтобы просто побыть со своими вещичками.
В этой душераздирающей зарисовке мы наблюдаем в художественной форме все то, что обычно пишут на эту тему дешевые онлайн-журналы: компульсивный шопинг – прибежище тех, кого недолюбила мама (можно подумать, кого-то она долюбила), а также форма эскейпизма для замученных фрустрацией. То есть предпосылки здесь те же, что и у любой другой аддикции, да и сценарий, в общем, тоже, не говоря уже о симптоматике.
Если описать вкратце жизненный путь героинового наркомана, то эти вехи всем известны: доза все больше, кайф все слабее, паузы все короче, ломки все невыносимее. Пациент полностью сосредоточен на веществе (где добыть и т. д.), радуется только ему и в конце концов идет воровать ради этой великой цели.
Если взять в качестве образца алкогольную зависимость, то схема ровно та же самая. Пациент употребляет все чаще, веселья при этом все меньше, в конечном итоге пациент употребляет уже не ради веселья, а только чтобы снять абстиненцию, и опять-таки идет воровать, потому что из дома все уже пропил.
Теперь заменяем героин на шопинг и пытаемся найти десять отличий. Шопоголик так же перманентно страдает, слегка и ненадолго утешается непосредственно в момент покупки, ему точно так же надо увеличивать дозу ради хоть каких-то ощущений, и он точно так же угрызается всякий раз оттого, что не способен завязать. Денег на это занятие уходит тоже как на героин, и в особо запущенном случае шопоголик вполне можно угодить под суд. Я смогла найти только одно отличие – шопинг не гробит здоровье. В остальном все то же самое.
Различить шопинг здорового человека и шопинг курильщика очень просто. Во-первых, у здорового человека действию предшествует замысел, чтобы не сказать интенция. Здоровый человек сперва умозаключает, что ему нужны, например, черные брюки, после чего отправляется на поиски черных брюк. Он полон решимости без черных брюк домой не возвращаться, и он целиком сосредоточен на этой задаче. Ни в парфюмерные, ни в посудные лавки он даже не заглядывает, а в лавках с одеждой не отвлекается на розовые кофточки, а меряет черные брюки как одержимый, отдавая предпочтение тем, которые подходят по размеру. Купивши черные брюки, здоровый человек начинает радоваться этому событию и продолжает радоваться еще долгое время, прогуливаясь в новых брюках всем на зависть.
Шопоголик действует без замысла. Замысел рождается в рабочем, так сказать, порядке, когда он внезапно обнаруживает себя в примерочной в процессе напяливания на себя вместо черных брюк розовой кофточки или зеленого купальника.
Стоя перед зеркалом в зеленом купальнике, пациент быстренько сочиняет, для чего ему этот купальник может пригодиться. То, что купальник, мягко говоря, маловат, пациента нисколько не смущает, поскольку он оперирует образами из будущего, где он юн, строен и, может быть, даже белокур. То есть если здоровый покупатель сурово прогибает реальность под свои планы, то покупатель не очень здоровый играючи подстраивает свои планы под ту реальность, что подвернулась под руку. Этим приключение исчерпывается, счастье обладания длится ровно от магазина до машины, после чего покупка предается вечному забвению.
В то время как здоровый покупатель руководствуется голой прагматикой, шопоголик оплачивает острые ощущения и в каком-то смысле живет жизнью духа.
Видеть в компульсивном шопинге лишь попытки сублимировать одиночество и неудовлетворенность – значит сильно упрощать этот многогранный феномен. Будучи знакома с проблемой, так сказать, изнутри, я бы выделила несколько типов с разной преобладающей мотивацией. Рассматривать будем только женский шопоголизм, потому что мужского я ни разу не видела, а подростковый устроен иначе и требует отдельного обсуждения. Основных разновидностей я вижу четыре.
- Синдром Золушки
Это самый распространенный вид шопоголизма – шопинг как Золушкин бал, как экскурсия в другую, настоящую жизнь. Если гражданка круглосуточно занята каторжным обслуживанием всех желающих, проживает в нечеловеческих условиях и не видит белого света, то рано или поздно она догадается ускользнуть из этой безнадеги в волшебный мир, где просторно, нарядно и пахнет праздником. Торговый центр по сравнению с ее жилищем вполне тянет на королевский дворец, где она, соответственно, ненадолго перевоплощается в принцессу. Она туда ходит не за барахлом, она там выгуливает свою тайную субличность. А покупки – это сувениры, фрагменты этого прекрасного мира, которые она прихватывает на память. Или, как вариант – это часть образа, принцессы всегда покупают себе что-нибудь красивое, в отличие от замужних работающих матерей, обитающих в панельной пятиэтажке.
Поскольку по условиям задачи карета вот-вот превратится в тыкву, а про кучера даже думать не хочется – такая пациентка на шопинге безумствует, как солдат в увольнении, стремясь потратить это время как можно продуктивнее, т. е. нахватать как можно больше немыслимой фигни, символизирующей свободу и радость. Например, приобретается дорогая помада, которую в повседневном аду некуда носить, а также жалко расходовать, и единственная функция которой – согревать сердце фактом своего наличия.
- Синдром невесты
Это совершенно другая история. Под невестой здесь подразумевается бедная девушка, живущая в услужении и каждый рубль из жалованья откладывающая на приданое. Она скоблит полы и терпит тычки, но сумма в ее сундучке потихоньку растет. И настанет день, когда она выйдет замуж, бросит работать и обернется белым лебедем.
Эта модель тоже имеет главным условием беспросветное существование – неважно, материально беспросветное или ментально. Смысл такой, что теперешняя жизнь в силу ее отвратности как бы не считается, но скоро наступит другая, настоящая жизнь, и к ней надо как следует подготовиться. Все покупки делаются в расчете на грядущее преображение.
Как замужество бедной прислуги невозможно, пока она не накопила нужную сумму, так же и здесь настоящая жизнь не начнется, пока пациент не сочтет себя полностью для нее экипированным.
Шопоголик этого типа с муравьиным упорством тащит в гнездо любую соломинку и никогда не пользуется этими вещами, приберегая их для светлого будущего. Светлое будущее, понятное дело, не наступает никогда, хотя бы потому, что пациенту всегда кажется, что он материально недоукомплектован и надо бы еще поднажать. Если, к примеру, приобретается дорогая помада нужного тона, то ею не начинают пользоваться, пока к ней не будет куплена тушь, тени, пудра, ночной крем и полный гардероб. Пока помада обрастает этим добром, у нее истекает срок годности, или о ней просто забывают.
- Блокадный синдром
Внешне эта модель похожа на предыдущую в том смысле, что пациент склонен делать запасы, но причина в данном случае противоположная. Так же, как и шопоголик с синдромом невесты, шопоголик с блокадным синдромом пребывает в думах о будущем, только думы эти полны не надежд, а пессимизма и всяческих опасений. Этот мир не вызывает у пациента никакого доверия, и при каждой удачной покупке его преследует мысль, что эта покупка может быть последней. Эта мысль приводит его в ужас. Этот ужас он избывает, стремясь каждую удачную покупку по возможности продублировать, чтобы, когда сносится первый экземпляр, в запасе был второй такой же (третий, десятый).
Тревога такого рода характерна не только для женщин 50+, заставших коммунистический дефицит всего и травмированных этим на всю жизнь. Те, чья юность пришлась на 90-е с их дефицитом денег, тоже подвержены панике такого рода. Не говоря о том, что мир в целом делается все более непредсказуемым, что тоже не оздоровляет психику. Если пациент этого типа покупает дорогую помаду нужного тона, он боится ее расходовать: завтра наступит коммунизм, или запретят импорт помад, или разорится компания «Эсте Лаудер», или нужный тон просто снимут с производства, и эту помаду больше никогда, никогда нельзя будет нигде достать. Этой помадой можно начать пользоваться, только если в запасе есть еще две таких же. Через пять лет все три помады выбрасываются как просроченные, и все повторяется по новому кругу.
- Музейный синдром
На первый взгляд это довольно экзотический вид шопоголизма – когда вещи приобретаются вообще без всякой связи с жизнью пациента. Они не годятся ни для настоящего, ни для будущего, ни для реальности, ни для мечты. Они не вписываются никуда и ни во что и покупаются исключительно ради их прекрасности. Причем имеются в виду не предметы коллекционирования, а обычные вещи, которые в силу каких-то причин невозможно использовать по назначению, но и не купить тоже невозможно. Этот вид помешательства встречается чаще, чем принято считать. Я лично знакома с женщиной, способной купить туфли не своего размера просто ради их изящества - чтобы любоваться. У меня у самой лежит в шкафу неземной красоты занавеска, которая не подходит ни к одному окну.
Шопоголик из этой группы любит вещи бескорыстной любовью. Для него они скорее артефакты, чем предметы быта. Он покупает дорогую помаду какого-нибудь удивительного цвета не для того, чтобы красить губы, а просто чтобы не расставаться с этим совершенством. Пациенты этого типа самые бестолковые в финансовом смысле; если они богаты, они довольно быстро начинают коллекционировать искусство, причем тоже не системно, а от балды. Если с деньгами не очень, они утешаются на блошиных рынках и в лавках восточных умельцев.
Как известно, в основе любого явления природы лежит либо тревожное, либо депрессивное расстройство. Компульсивный шопинг – продукт скорее тревожного спектра, депрессивное расстройство все же не предполагает такой бешеной активности. Так вот, как ни странно, есть и хорошая новость: у настоящего, зрелого шопоголика всегда при себе идеальное средство против панических атак. Любой специалист вам скажет, что есть только один способ снять приступ паники – отвлечься, переключить внимание. Отвлечься человек может только на то, что ему интересно. Поэтому отвлечься, например, на работу – вообще не вариант, только хуже будет. Грамотный шопоголик, когда чувствует приближение приступа, просто открывает интернет-магазин и начинает выбирать товар. И вуаля – через пять минут он уже прекрасно себя чувствует.
Даже из этого лимона можно сделать лимонад.
Читайте также:
Работа – самореализация или продажа жизни за кусок хлеба?
Все еще ставите перед собой цели? И зря! – вот 5 актуальных стратегий