При виде русифицированных английских слов меня часто передергивает. Нет, модные «чилить» и «флексить» не вызывают никакого отвращения, речь идет только об именах собственных. Перевод абсолютно всех названий англоязычных брендов и продуктов в кириллицу – плохой редакторский прием. И я готов это доказать.
В первой части будет теория, во второй – практика. Если не любите научные выкладки, начало можно пропустить.
Почему это плохо в теории
Есть специальная наука о знаковых системах – семиотика. Она утверждает, что язык тоже является одной из систем знаков. Один из основоположников семиотики лингвист Фердинанд де Соссюр разделял языковой знак (слово или предложение) на означающее и означаемое.
Грубо говоря, означающее – это форма знака, т. е. то, как он выглядит. Означаемое – содержание, смысл, который вложен в знак. Например, у яблока означающее состоит из сочетания звуков или букв «б, к, л, о, я» в строго определенной последовательности. Означаемое яблока – шарообразный фрукт, плод яблони.
Несомненно, что для означающего «jQuery» означаемым будут «фреймворк JavaScript с определенным набором методов, историей развития и логотипом».
Современник де Соссюра философ Чарльз Пирс считал, что есть несколько видов знаков. В их числе – иконические. Это знаки-образы, форма которых похожа на содержание. Слово «яблоко» внешне ничем не напоминает сам фрукт, поэтому знак условен. Зато скульптура яблока – отличный пример иконического знака. Пирс признавал, что знаки могут сочетать признаки нескольких видов.
Так вот, слово «jQuery» можно считать в том числе иконическим: оно полностью идентично надписи в логотипе (такому же знаку, но уже полностью условному), хотя его означаемое и не ограничивается только им.
Дополнительно проблему помогает раскрыть теория коммуникации. Американцы Клод Шэннон и Уивер Уоррен создали математическую модель связи. Согласно ей, при общении информация исходит от отправителя, кодируется, проходит через канал связи, декодируется и доставляется получателю. Шум в канале коммуникации может исказить сообщение, тогда оно не дойдет в первоначальном виде. Это снизит эффективность всего процесса.
Профессор массовой коммуникации Алексис Тэн дополнил модель. Он уточнил, что шумы могут возникать по всей длине цепочки. Содержание сообщения искажается не только средством коммуникации, но и неправильным использованием кодирования (например, языка), ментальными помехами в сознании получателя, культурными и социальными различиями.
Почему это плохо на практике
Но что такое теория без практики? Буду максимально конкретным и лаконичным: есть три весомых причины, почему не стоит принудительно русифицировать все, что попадается под руку.
- Читателю требуются усилия, чтобы понять, о чем речь. Помните про означающее и означаемое? Если редактор меняет эту связь, читатель вынужден заново выстраивать ассоциативную цепочку между словом и его смыслом. Он буквально всматривается в новый набор букв и пытается понять, что же это за хрень такая.
- Читатель не находит нужную информацию при беглом чтении. Вот пример вакансии фронтендера с десятком русифицированных названий. Если в «гугл доках» смущает только написание через дефис, то во втором абзаце происходит какая-то вакханалия.
Разработчик, который ее открывает, ожидает зацепиться взглядом за знакомые названия библиотек и фреймворков. Если работодатель использует не то, с чем привык или хочет работать соискатель, тот закроет страницу и перейдет к следующему предложению. Ожидание, как говорится, не соответствует реальности: нужно внимательно прочесть весь текст, чтобы хоть примерно оценить его смысл. По эффекту это напоминает простыню без заголовков, непонятную даже поисковым роботам.
- У читателя возникают сложности с поиском информации. Если не знать оригинальное название и погуглить русифицированный вариант, можно просто не найти ничего полезного.
«Гост», «Гхост» или «Гоуст»? Давайте признаем, платформа называется Ghost – и никак иначе
Вот идеальная иллюстрация: если преподать читателю русифицированный вариант названия платформы для сайтов Ghost, в поиске он увидит советы по госстандартам.
Что же делать?
Нужно признать, что де Соссюр и Пирс также указывали на гибкость знаковых систем: и означающее, и означаемое могут со временем меняться. Так, например, в «Повести временных лет» – летописном своде начала XII века – упоминаются некие загадочные «вельблуды». На деле это обычные верблюды, просто до смены означающего.
Смысл в том, что изменения в языке происходят постепенно: система развивается под давлением собственных механизмов. Иногда встряска извне идет ей на пользу – как в случае с реформой, исключившей устаревшие буквы вроде фиты и ять. В остальных ситуациях насилие над языком не вызывает ничего, кроме отвращения. Если бы «джейквери» и «ПостЦСС» были удобными в использовании и легко считывались – поверьте, они бы уже закрепились в языке, как это сделали «Майкрософт», «Инстаграм» и нарицательный «ксерокс».
Вывод один: лучше не издеваться над русским языком и использовать те словоформы, которые точно и без помех донесут мысль до аудитории. В конце концов, главная задача контент-маркетинга – упростить читателю жизнь.