Вы удивитесь, но россиянки к 2020-му году сосредоточили в своих руках огромную медийную мощь, которой… не пользуются. Парадокс: женщины невольно «взяли почту, телефон и телеграф», но продолжают транслировать на все четыре стороны гендерные стереотипы, а вовсе не продвигают идеи равноправия. Исключения лишь подтверждают правило.
В последние годы в стране произошла феминизация СМИ (не идеологическая, а демографическая – по составу работников). То же самое случилось в маркетинговом бизнесе. За контент в этой отрасли в основном отвечают женщины.
Как показывают исследования, 62 % сотрудников отечественных масс-медиа заявляют, что в их организациях более половины коллектива составляют дамы. В 2017 году, по данным Международной федерации журналистов, доля женщин-журналистов в РФ достигла 75 %. Союз журналистов России и компания HeadHunter в 2019 году подсчитали, что 71 % резюме от журналистов, редакторов и райтеров, размещенных на сайте HH.ru, принадлежали женщинам.
В интернет-маркетинге «слабый пол» численно доминирует на направлениях «SMM» (63 %) и «создание контента» (75 %):
У женщин России есть собственный и довольно внушительный рупор – это именно они в основном создают повседневные рекламные креативы и электронное чтиво. К сожалению, рупор этот помят и скособочен, несмотря на свои значительные размеры.
С одной стороны, 52,1 % работниц российских медиа отрицают, что в их организациях существует дискриминация по признаку пола. С другой – наши коллеги-женщины – авторы и редакторы – вытеснены на тематическую обочину «социальной журналистики» (36,4 %), а, скажем, политической занимаются только 13,2 %. Женский взгляд также не приветствуется в темах «бизнес», «экономика», «спорт». В результате женщины вынуждены окучивать традиционное поле «семья-здоровье-дети-быт-отношения-красота»:
От руководства медийными проектами они тоже оттеснены. На руководящих должностях в российских медиа (главный редактор, директор, топ-менеджер и т. п.) реализуют себя лишь 34,1 % женщин; в менеджменте среднего звена (начальник отдела, руководитель проекта) – 18,6 %. Чистых главных редакторов женского пола в стране только около 25 %.
В общем, повестку СМИ определяют в большинстве случаев мужчины. Они формируют редакционную политику, раздают темы и интересные / скучные командировки.
Мужчин в СМИ чаще зачисляют в штат, а женщин оставляют во внештатниках или вообще сотрудничают с ними на неформальных условиях «устной договоренности» – то есть, без каких-либо социальных гарантий.
По мнению исследователей, феминизация российских СМИ вызвана низкой оплатой труда в отрасли – женщины идут работать в медиа, потому что претендуют на меньшее, чем мужчины. Последние же из СМИ все сильнее вымываются, потому что зарплаты их не устраивают.
В российском интернет-маркетинге мужчины в среднем имеют месячный заработок на 100 долларов США выше, чем женщины.
Патриархат – в головах, а не в семьях?
Эксперты в глубинных интервью ученым сообщают, что женщины предстают в СМИ в основном в очень скудном наборе ролей: «хранительница очага» (мать, жена), сексуальный объект, жертва насилия и эксплуатации.
Если же героиней медиа становится «женщина-успех» – предприниматель или политик – фокус делается на внешней стороне ее жизни. Пишут о том, сколько она тратит на свои наряды, питание, уход за собой.
Исследования обнаруживают: женщины чаще, чем мужчины, и не всегда по своему желанию вынуждены работать с названными выше образами. А труд в этом тематическом гетто еще и ниже оплачивается.
Любопытно, что по отдельности на признаки гендерной дискриминации в медиа их сотрудницы, участвуя в опросах, ясно и недвусмысленно указывают. При этом на прямой вопрос, ощущают ли они дискриминацию по полу, большинство отвечает «нет». И это не очень логично – выходит, что дискриминация по нескольким направлениям очевидно есть, но в целом ее как бы и не существует.
Ученые предполагают, что терпимость к дискриминации вызвана у женщин широкой распространенностью гендерных стереотипов во всем обществе. Мол, везде так, и в медиа так. «Стеклянные стены» в профессии воспринимаются как норма.
Но ведь есть и научные изыскания, ясно указывающие на то, что в российских семьях патриархат и доминирование мужчин в принятии решений не так уж и распространены. Например, исследование, проведенное в Новосибирске, с целью выяснить, настолько в семьях превалирует влияние мужа или жены при принятии решений о покупках показало:
- семей с превалирующим влиянием мужа было выявлено 21 %;
- 44 % – это «традиционные» семьи, в которых мужчина чаще принимает решение о покупке бытовой техники, компьютеров и средств связи, но в них же четко выявляется определяющее влияние жены на решения о покупке недвижимости, продуктов питания, одежды, обуви, детских товаров и медицинских услуг;
- 18 % – это эгалитарные семьи, в которых решения о покупке принимаются совместно;
- 9 % – семьи, в которых явно прослеживается превалирующее влияние жены;
- 8 % – семьи, в которых женщина очевидно доминирует.
Грубо говоря, реального патриархата в крупном российском городе мы наскребаем всего 21 %.
Рассмотрим еще одно исследование на тему «кто в семье в основном принимает решения?» – на этот раз на примере Саранска. Любопытно, что авторы работы учитывали форму занятости мужчин из этих семей. Вот результаты:
Как видим, «патриархат» относительно ярко выражен лишь в семьях, где муж – предприниматель. В целом же во всех категориях доминирует совместное принятие решений.
Что ж это получается? На деле – в сферах, где есть чувствительные расходы, где неправильные решения чреваты значительными потерями – никакого жесткого специфического российского «патриархата» мы не наблюдаем.
Вместо этого мы ежедневно слышим «риторику патриархата» – в СМИ и рекламе. А, как мы уже выяснили, «на контенте» в России в основном сидят женщины. Так это они, следовательно, и производят навязшие в зубах гендерные стереотипы, которые и способствуют дискриминации? Это мазохизм такой?
Защищать российскую женщину нужно, но властительницы умов этого не делают
В России выше крыши реальных женских проблем: домашнее и сексуальное насилие, домогательства на работе, традиционное насилие в некоторых народных культурах, дискриминация в оплате труда, женская бедность, неоплачиваемый, но «обязательный» домашний труд, запрет на работу женщин в 456 профессиях, бытовой сексизм, принуждение к роли матери, принуждение к соответствию медийным образам.
Однако в большинстве своем женщины, создающие контент-ширпотреб в тех же медиа, работают на то, чтобы эти проблемы не решались. За исключением очень немногочисленных феминистских изданий, блогов и сообществ (которым присущ неоправданный радикализм в тоне и требованиях) рекламисты и СМИ сами укрепляют и консервируют образ российской женщины.
И в рекламе, и в соцсетях, и в массовых интернет-изданиях женщина изо дня в день – сексуальный объект, мать, жена, недалекий потребитель косметики, тряпок, сковородок и в лучшем случае мимимишных розовых автомобильчиков.
Она почему-то всегда уходит в тень, когда на повестке дня возникают серьезные решения и серьезные достижения. День женщина проводит на своей глупенькой работе, где нужно, например, писать или снимать видео про модный контур лица, про «цвет года», про одежду для собачек, про «как навечно привязать его, но самой не поехать кукухой». Вечером она одновременно управляется с готовкой и стиральной машиной («купите с новогодней скидкой, и его рубашки всегда будут белоснежными»), успевает утереть сопли детям и добиться от них выполнения домашних заданий.
Ночью она непременно должна обеспечить ему пламенный секс. А под утро вскочить, навести макияж и нырнуть обратно под одеяло, ибо с ним может что-нибудь приключиться, если он увидит ее в бесхитростном а-натюрель. Какое-нибудь жестокое разочарование.
Феминная и, по сути, давно уже феминистская Россия зачем-то сидит в окопе и таится. Двойственность и противоречивость работы отечественных журналисток и блогерш приводит в неприятное удивление.
Может быть, здесь работают какие-то вторичные выгоды, о которых любят поговорить психологи. Может быть, создательницы повседневного контента сами являются жертвами транслируемых ими же стереотипов.
Как бы то ни было, на информационном фасаде у нас почему-то всегда царит именно «патриархальная риторика», а в семьях – здравый смысл и эгалитаризм.
Количество случаев домашнего насилия над женщиной в стране велико и ужасает, но статистически является относительно маргинальным явлением. Да, 35 % опрошенных женщин хотя бы раз в жизни сталкивались с физическим насилием со стороны партнера или насилием сексуальным. Но 70 % опрошенных россиян считают необходимым принятие закона о профилактике домашнего насилия. И 56 % опрошенных женщин, которые столкнулись с домашним насилием и обратились в полицию, довольны работой правоохранительных органов. Это немало, хотя и недостаточно.
Очевидно, что женщины, создающие для россиянок образцы для подражания, сами должны съехать со стереотипных лекал. Пусть даже по-партизански – продавливая не мытьем так катаньем в своих редакциях современный эгалитарный взгляд на роль женщины в обществе и семье.
Мало какой мужчина-редактор способен в одиночку противостоять коллективному давлению «женской планерки». Мало какой руководитель маркетингового направления сможет отстаивать патриархальную повестку, если его обрабатывать месяцами и годами противоположной идеологией.
У женщин, работающих в СМИ и интернет-маркетинге, есть доступ к статистике, к замерам степени проникновения идеи равенства мужчин и женщин в российском обществе. Наконец, доступ к ученым, которые занимаются этой проблематикой и могут помочь реалистично взглянуть на вещи.
Россия давно уже не патриархальная страна – ни демографически, ни психологически. Если какая-то часть общества не хочет этого признать, то только потому, что она ежедневно впитывает стереотипные образцы поведения из рекламы и СМИ.
Кто производит рекламу и контент в СМИ, мы выяснили. Отсюда вывод: спасение «утопающих» женщин – дело самих утопающих женщин. И если женские профессиональные сообщества в медиа и рекламной отрасли зачем-то продолжают дудеть в старую дуду, то им это, по всей видимости, для чего-то нужно. Сетовать при случае на женскую долю они готовы. Системно работать на уничтожение постылой «женской доли» – увы, нет.
«Кому это выгодно?» – хочется спросить вслед за психологами…