Ноябрь 2021-го для России начнется с недо- или псевдолокдауна – девяти невнятных «нерабочих дней». А сколько было сказано официальных слов – мол, ни-ни-ни, все норм, никакого вот этого не ожидается, не нужно, да с чего вы взяли?..
Вероятность того, что зимой и весной сезона 2021–2022 локдаунов будет несколько, совсем не иллюзорна. Очевидно, что «нерабочие дни» снова ударят по карманам граждан и по самочувствию малого и среднего бизнеса. Правительство пообещало горстку «вертолетных денег», но они достанутся всего двум миллионам работников. Это крайне несправедливо, потому что, по данным Росстата, какой-либо экономической деятельностью заняты более 72 миллионов россиян.
Эти вопросы справедливы, но ими задаются скорее умозрительно и всерьез не обсуждают. Россияне давно привыкли к тому, что социальная справедливость не является государственным приоритетом. Спасение утопающих во времена национального форс-мажора – снова дело рук самих утопающих.
Итак, «нерабочие дни» в 2021, 2022 году и не исключено, что даже в 2023-м, могут быть объявлены когда угодно и неизвестно сколько раз. Ведь глубинный народ прививаться от Covid-19 не желает, надеется на русский авось, на бесполезный чеснок, на животворящий спирт и знахарскую магию.
В провинциальных производственных цехах специалисты, ответственные за охрану труда, впадают в отчаяние, рвут и мечут: работники заняли глухую оборону и уклоняются от прививок кто во что горазд. Региональные госначальники ультимативно требуют от владельцев предприятий вакцинирования 80 % сотрудников. И те, и другие понимают, что это утопия…
В связи со сказанным вероятность того, что в России эпидемия все-таки пойдет по худшему сценарию, выросла как никогда раньше. Переболеют многие десятки миллионов, умрут новые сотни тысяч. Если обратиться к историческому опыту (а что еще остается делать рациональному человеку в этих условиях?), можно узнать, что пандемия «Испанского гриппа» век назад свирепствовала 3 года – с 1918-го по 1920-й, а затем угасла естественным образом. Значит, как минимум 2022 год для России (третий по счету «ковидный») тоже будет, мягко говоря, непростым.
При этом россиянам никто не простит и не отменит коммунальные платежи и платежи по кредитам, не выдаст форс-мажорные пособия – всем придется как-то зарабатывать, несмотря ни на какие локдауны.
От этой мысли неуютно даже разумным, привитым и ревакцинированным гражданам, потому что они каждый день вынуждены контактировать с теми, кто считает, что статистика «ковидной» смертности выдумана, прививки – метки дьявола, и вообще, все происходящее – «вакцинный заговор» антинародных элит.
Разумный человек в России сейчас оказался в неприятных ситуативных клещах: как бы он ни прививался, ни соблюдал санитарную дистанцию, ни прятался от вируса, удалые и смелые носители заразы его непременно найдут, чтобы пообщаться по делу или просто так. И в самоизоляцию от них не убежишь, потому что всем надо что-то кушать и как-то платить по счетам, а 2022 год еще и не начинался, и конца и края всему этому не видно.
Похоже, единственным действенным способом пересидеть эпидемическую российскую вольницу остается сознательный переход на удаленную работу. И он может подойти не только работникам умственного труда, но и более широкому кругу людей, целыми днями сидящими перед компьютерами в офисах.
Ходить на работу – всего лишь обычай
Конечно, множество профессий являются «контактными», удаленка для их обладателей вряд ли возможна. Хотя кое-что меняется прямо сейчас: например, с подачи Минэкономразвития РФ обсуждается экспериментальное внедрение в стране телемедицины. Эксперты ожидают, что врачи смогут ставить до 50 % диагнозов удаленно.
В 2020 году количество персональных компьютеров в России на четверть превысило число живущих в ней людей. На технику наблюдался ажиотажный спрос: компании экстренно переводили массы сотрудников на дистанционную работу, потребовалась организация домашних рабочих мест. Эта ситуация показала, насколько велика доля тех, кому, по большому счету, и не нужно ходить в офис, чтобы разбираться со своими повседневными трудовыми обязанностями.
Поначалу заголовки СМИ пестрели сообщениям о том, что россиянам удаленка «не зашла». И этому сильно удивлялись опытные фрилансеры и самозанятые, привыкшие работать дома.
Но если взглянуть на результаты более поздних коммерческих и научных исследований, то мы увидим хоть и невеселую, но несколько противоречивую картину.
- Расчет доли тех, кому «дистант» не понравился, представляет собой проблему. Разные источники дают разброс от 31 % (HeadHunter) и 45 % (РАНХиГС) до 61 % (ВЦИОМ) и аж до 78 % по данным Ipsos. Что-то с этим «не понравилось» не так.
- Называемые респондентами причины недовольства удаленкой таковы. Неподходящая мебель в квартире (44 %), слабый компьютер (31 %), медленный интернет (23 %), нерабочая атмосфера дома (34 %) – по данным HeadHunter. Отсутствие личного контакта с коллегами (30 %), проблемы концентрации на работе (15 %), предпочтение коллективной работы (9 %), потребовалось освоить новые цифровые навыки (81 %), пришлось освоить новые программные продукты (47 %) – данные ВЦИОМ и Social Business Group.
- До пандемии в России трудились дистанционно 17,5 % работников, после – 31 % (РАНХиГС).
- В 20 % российских компаний выросло количество увольнений руководителей, не выдерживающих напряженного рабочего графика. Причины: двукратный рост количества онлайн-совещаний – 50 % случаев, увеличение продолжительности рабочего дня – 63 %, работа в выходные – 46 % случаев (данные «РостелекомСолар»).
- 84 % компаний испытывали разного рода сложности в связи с переходом на дистанционную работу: рост нагрузки на IT-персонал (52 %), проблемы с информационной безопасностью (33 %), недостаточная пропускная способность каналов связи (26 %), нехватка серверных мощностей (15 %).
- Работодателям «не зашли» сложности контроля сотрудников, выстраивания рабочих процессов и обратной связи.
Первое время после перехода на удаленку все страдали от падения эффективности труда (это отметили 34,5–38 % респондентов из числа работников и 82 % работодателей. Но такое положение дел, по всей видимости, было временным.
Если обратиться к исследованиям не форс-мажорных, а устоявшихся экосистем дистанционного труда, скажем, на примере США, то можно увидеть интересные закономерности:
- Удаленные сотрудники работают в среднем на 1,4 дня в месяц больше, чем офисные, что за год складывается в 17 дополнительных рабочих «дней».
- Дистанционные сотрудники берут более продолжительные перерывы, чем офисные (22 минуты против 18 минут соответственно), но при этом они дополнительно трудятся 10 минут в день.
- Офисные работники непродуктивны в среднем 37 минут в день, не считая обедов и перерывов, в то время как дистанционные сотрудники непродуктивны только 27 минут.
- 15 % дистанционных сотрудников заявили, что руководитель отвлекал их от работы, а среди офисных на это пожаловались 22 %.
Часть удаленщиков из США сообщала ученым, что у них высокий уровень стресса и есть проблемы с поиском баланса между работой и личной жизнью. Однако, по данным Американской психологической ассоциации, при правильной организации удаленная работа повышает продуктивность, креативность и моральный дух сотрудников. Психологи уверены, что…
В общем, мы нигде не найдем объективных данных, доказывающих, что дистанционный труд – это прям ужас-ужас, стресс и беда с точки зрения работников и низкая производительность, разгильдяйство и потери – с точки зрения бизнеса.
В штыки удаленку скорее воспринимают люди с определенными личными особенностями. Например, явные экстраверты, которым жизнь без тусовок – не жизнь, или не очень счастливые в браке и родительстве специалисты, «сбегающие» на работу от семьи.
То, что многие работодатели являются контрол-фриками, чувствующими себя спокойно, только если все сотрудники находятся внутри периметра предприятия или вот-вот будут в нем, – тоже фактор личных психологических особенностей.
Убеждение, что на работу нужно «ходить», для офисных сотрудников и их нанимателей – скорее традиция, обычай индустриальной эпохи. Но на дворе-то нарождается «постиндустриальная», к тому же, людей косит пандемия «ковида». Не пора ли уже вот этого «ходить на работу» сделать поменьше? Кажется, это в общих интересах.
Работодателям и государству нравится контроль, а миллионам россиян – нет
Экономисты честно и ясно показывают, какие именно достоинства и недостатки удаленной занятости сотрудников актуальны для работодателя. Достоинства, они же выгоды, таковы:
- сокращение расходов на содержание и обслуживание офисных помещений;
- снижение затрат на организацию условий труда и отдыха для сотрудников (на обустройство рабочего места, организацию питания, расходы на транспорт для сотрудников и т.п.);
- экономия на расходных материалах: запчастях и комплектующих для офисной и бытовой техники, канцелярии, продовольственных товарах, имиджевых принадлежностях и прочем;
- возможность снизить фонд оплаты труда, прибегая к найму сотрудников в регионах с более низкой средней зарплатой;
- дополнительная мотивация сотрудников, широкие возможности для поиска профессионалов.
Среди недостатков удаленки, которые видит наниматель, ученые называют:
- трудность контроля количества и «качества» отработанного времени;
- недостаточно оперативное решение возникающих задач;
- сложность с обеспечением технической составляющей рабочего процесса, а также с решением вопросов кибербезопасности и проблемы утечки данных;
- отсутствие корпоративной культуры, ослабление связей работников с компанией, в результате чего они перестают ощущать свою принадлежность к организации, и их лояльность падает.
По большому счету, серьезного отношения из приведенного списка проблем с «дистантом» заслуживает только кибербезопасность. Контроль качества работы (а не количества времени – зачем его вообще контролировать?) может быть организован при помощи введения адекватных ключевых показателей эффективности. В конце концов, должностные инструкции можно переписать под удаленку.
Недостаточно оперативное решение задач? Ну так KPI же есть. Не выполнил их сотрудник – на ковер его, в Zoom. Или применить к нему штраф, если штрафная система прилагается к системе KPI.
Про корпоративную культуру и лояльность вообще разговор особый. Это тема из разряда «темна вода во облацех». Объективных научных данных, подтверждающих, что корпоративная культура в ее традиционном виде хоть как-то повышает производительность труда, по всей видимости, не существует.
Кибербезопасность – да, проблема. Однако, если мы посмотрим, сколько денег может сэкономить бизнес на офисах и прилагающимся к ним затратам, то можем предположить, что их хватит на программное обеспечение, помогающее избежать утечек, на перестройку документооборота и еще немало средств останется. Ну и никто не отменял грамотно составленные соглашения о неразглашении служебной информации (NDA).
Меж тем эта армия неучтенных работников умудряется выживать в своей «гаражной экономике», потреблять товары и услуги, формировать спрос, на который бизнес с удовольствием реагирует.
Контроль трудовой силы нанимателями и государством – это вообще проблема самих нанимателей и чиновников. В условиях буйствующей эпидемии и более 1 000 смертей в день и те, и другие имеют все основания переформатировать трудовые отношения для «неконтактных» профессий. Вопрос в том, что «контролеры» этого не очень-то и хотят, несмотря на объективные вызовы времени.
Именно такие профессионалы, отказываясь работать в офисах, способны создать давление на рынке труда, которое заставит нанимателей наконец увидеть, что за удаленкой будущее. И, само собой, поднять зарплаты людям, ведь работодатели очень ловко пользуются вынужденной географической привязкой работников, обосновывая их копеечные заработки региональной «спецификой».
Тем, кто пока не задумывался о том, чтобы попробовать себя в жанре «дистанционная работа», кажется, пора об этом поразмыслить. Как ни странно, эпидемия «ковида» в какой-то мере играет на руку людям, продающим свои навыки на трудовом рынке (включая фрилансеров и самозанятых), давая им шанс побороться за свои права и более высокий уровень жизни. Такие вот странные времена…