Исследование «Левада-центра» (некоммерческая организация, выполняющая функции «иностранного агента»), представленное публике в 2020 году, сообщает: 33 % респондентов полагают, что предприниматели – одни из самых «умных, талантливых и способных людей в нашей стране». Те, кто так считает – это в основном молодежь и обеспеченные граждане.
Вместе с тем средняя температура по больнице такова:
- 20 % совершенно не доверяют малому и среднему бизнесу;
- 35 % совершенно не доверяют крупному бизнесу;
- 59 % уверены, что предприниматели уклоняются от налогов;
- 70 % убеждены, что «честно в России разбогатеть нельзя».
- 72 % считают, что открыть свое дело в России нелегко;
- только 14 % имеют опыт ведения своего бизнеса;
- лишь 27 % хотели бы попробовать.
Автор исследования, эксперт Центра анализа европейской политики Мария Снеговая, объясняет низкое доверие граждан к общественному институту под названием «бизнес» политикой государственных СМИ, которые описывают 1990-е годы не как время экономических реформ, а как эпоху, когда «бизнес делал деньги в ущерб другим социальным группам».
Антипредпринимательская пропаганда в России действительно очень заметна. Например, у бизнес-сообщества в прошлом году совершеннейшую оторопь вызвало заявление президента о том, что «есть определенные основания» считать бизнесменов «жуликами по определению».
При этом 20 % трудоспособных граждан страны имеют «неформальную занятость», в 2020-м их число составило более 13 миллионов человек. Среди них множество самозанятых – фермеры, мастера, няни, репетиторы, интернет-фрилансеры разных профессий, деятели искусства. К 1 декабря 2020 года официально самозанятыми стали почти 1,5 миллиона россиян.
Все эти люди действуют в одиночку, на свой страх и риск, при полном отсутствии кредитной, образовательной и какой-либо еще поддержки. Единственное, что государство предложило этим предпринимателям-одиночкам – это сниженный «Налог на профессиональных доход» – 4 % при оказании услуг физическим лицам и 6 % – при работе с компаниями. При этом вопрос со своим пенсионным обеспечением самозанятые должны решать тоже самостоятельно. Ничего, кроме минимальной пенсии по старости, в будущем им не светит.
Ходишь по домам, ремонтируешь людям сантехнику? Жулик! Делаешь сайты частным лицам, другим самозанятым и компаниям? Жулик! Придумал и продаешь через интернет видеокурсы по созданию векторной графики? Мошенник и «инфоцыган»! Промышляешь частным извозом? Да на тебе пробы ставить негде…
Трагический поколенческий разлом
Государственным экономическим менеджментом и налоговым администрированием в России занимаются люди, которые состояли в комсомоле и КПСС. Для них до сих пор не пустой звук советские негативные определения «нетрудовые доходы», «фарцовщик», «цеховик», «частник-спекулянт». При их звучании у чиновников что-то ярко и хищно отзывается внутри.
Это только молодым не понять, что значит вся эта тарабарщина, и как могут силовые органы прессовать бизнес не за уклонение от налогов, а по факту за то, что он посмел работать с прибылью. Предпринимателям в России на самом деле часто вменяют в вину, что в цену своего конечного продукта они закладывают маржу. И это абсурд.
(Кстати, только треть респондентов упоминавшегося выше исследования «Левады» верят, что претензии правоохранительных органов к бизнесу вызваны искренним желанием разобраться с нарушениями).
Медианный возраст россиянина в 2020 году составил почти 40 лет. Это значит, что практически половина граждан страны минимум 10 первых лет жизни воспитывалась в СССР, в котором частная экономическая инициатива была табу – и на законодательном, и на бытовом уровне.
Молодежи в стране в возрасте от 15 до 35 лет – примерно 25 миллионов человек. Она не имеет возможности «заказывать музыку» во внутренней экономической политике. Многие с отвращением и непониманием смотрят на то, какому шельмованию подвергается естественная экономическая активность людей – в СМИ и массовой культуре «Постсовка».
Неудивительно, что еще одно исследование «Левада-центра» в 2019 году показало, что среди россиян в возрасте 18–24 года 53 % хотели бы переехать за границу на постоянное место жительства. Это рекордный результат за 10 лет.
«Глубинный народ» России, в основном представленный людьми старше 40 лет, по большей части экономически пассивен. До 40 % населения страны прямо зависит от выплат из бюджета.
Именно эти люди воспитывались в те годы, когда деньги были объявлены временно необходимым злом, которое в светлом будущем торжественно уничтожат. Большая часть советских граждан не имела права частной собственности даже на свое жилье, дачи и гаражи.
Тогда автовладельцы считались зажиточными товарищами. Работники торговли – махинаторами. Среди зубных техников чуть ли не каждый третий имел в прошлом отсидку за «сомнительные делишки» с золотом. Продать три ведра вишни с собственной дачи на воскресном рынке не считалось преступлением, но на это смотрели косо.
Всесильная организация ОБХСС занималась не только борьбой с расхищением социалистической собственности, а почти любой экономической деятельностью граждан, в которой усматривалась «спекуляция» и оказание частных услуг.
Постепенно огромными массами людей овладела мысль, что сами они ответственности за свою жизнь по большому счету не несут. За все отвечает разросшееся, как спрут, государство, начавшее решать уже и внутрисемейные проблемы (измены и прочая «аморалка», дети с неформальными увлечениями, религиозность) посредством «местных комитетов в трудовых коллективах», парткомов и комсомольских ячеек. Унизительные «Товарищеские суды» по любому поводу организовывались повсеместно. И на них взрослых дяденек и тетенек прилюдно отчитывали за «отклонения».
Стремление придумать, реализовать свои проекты и заработать на этом купировалось в СССР множеством разных способов. Конечно, не все «хвосты» получалось обрубить. На слуху, скажем, забавный казус – чертовски популярный автор и исполнитель Юрий Антонов в какой-то момент начал совершенно легально зарабатывать гигантские деньги в советских рублях – через советскую же систему сбора авторских отчислений.
Но такие случаи были редки и касались в основном деятелей искусств – на их заработки, в том числе «левые» (как, например, у Высоцкого – за неформальные концерты) нередко закрывали глаза.
Массовый же советский человек привык к тому, что думать о деньгах – вообще стыдно. К сожалению, за 30 лет, прошедшие с момента развала СССР, эта ментальность никуда не делась. По сию пору десятки миллионов россиян – это люди, имеющие выученную беспомощность, и считающие своих экономически активных сограждан подозрительными пройдохами.
Интернет-бизнес? Это там, где матом пишут и вирусы распространяют?
Всего в малом и среднем бизнесе (в основном по найму) заняты около 18 миллионов жителей страны. Это мало для державы, желающей иметь какие-никакие экономические успехи. А в деятельности, хоть как-то связанной с информационно-коммуникативными технологиями, участвуют всего 8 миллионов или 11 % от всех занятых.
- 15 % россиян совсем не умеют искать информацию в поисковиках;
- 18 % – абсолютно не владеют навыками переписки в мессенджерах (хорошо ведут ее только 49 %);
- лишь 42 % умеют проводить финансовые операции в интернете или мобильных приложениях (23 % не способны на это вовсе);
- 41 % россиян не владеет навыком устанавливать и настраивать программное обеспечение.
Мало того, СМИ, контролируемые государством (а их большинство) год за годом транслируют на разные лады мысль о том, что интернет – зло, соцсети – зло, и мы, мол, от всего этого должны защитить неокрепшие умы наших граждан.
Одновременно правительство в последние годы берет курс на какую-то «цифровизацию» и даже вынуждает часть государственных сервисов таки предоставлять адекватные услуги населению.
Двоемыслие налицо на всех уровнях власти и на обывательском уровне, само собой. С одной стороны, предпринимательская деятельность – это почти мошенничество, с другой – «давайте добиваться восстановления экономики, создавать условия для роста частной инициативы». С одной стороны, интернет – зло, с другой – «даешь цифровизацию».
Рациональному россиянину это шизофреническое сочетание противоречащих друг другу деклараций, законов, практик правоприменения и обычаев бросается в глаза.
В 2021 году российские законодатели собираются обязать каждый сайт и интернет-сервис, имеющий более 100 тысяч посетителей в сутки и действующий в Рунете, отдавать 5 % рекламных площадей под социальную рекламу.
Слова имеют значение
Для русского уха заимствование «бизнес» не несет смысловой нагрузки. В староанглийском языке это слово означало «беспокойство», а в современном значит всего лишь «занятость». По сути, «бизнес» – это вообще любая частная активность, какое-то свое дело, не обязательно являющееся предприятием юридически.
Возможно, российские предпринимательские школы и экономические вузы напрасно используют в своем маркетинге слово «бизнес». Многих оно отталкивает, а у кого-то просто ничем не отзывается в душе.
В России «бизнесу» требуется национальный ребрендинг, свежее прочтение. Даже ленинская аббревиатура НЭП («Новая экономическая политика») в свое время звучала лучше и привлекательнее. Само собой, пересборку имиджа предпринимательства следует проводить среди молодых, а значит – средствами интернет-маркетинга.
Ждать того, что государство озаботится такими тонкостями, наивно. И предпринимателям, и многим обывателям становится уже совсем непонятно, чем оно занимается и думает ли о внутреннем экономическом климате вообще.
Поэтому лишь самому предпринимательскому сообществу остается заняться реабилитацией в общественном сознании понятия «бизнес». В конце концов это выгодно – и с точки зрения отношения потребителя, и с точки зрения подготовки и найма профессиональных кадров.
Кроме того, это выгодно стратегически: в стране, где частная инициатива станет респектабельной нормой, со временем (вода камень точит) изменятся в лучшую сторону и законодательство, и налоговая политика, и образовательные стандарты, и инвестиционный климат, и емкость рынка.
Если мы не реабилитируем предпринимательство в России, наша экономика будет вечно иметь объем в 2-3 % от мировой, что драматически не сочетается с размером территории страны и обилием ее природных ресурсов.
И не напоминайте автору о чудовищных российских налогах на фонды оплаты труда – у него просто нет сил об этом говорить…