Сегодня люди зарабатывают на жилетках для чихуахуа, смузи-барах и мебели из грузовых поддонов. Я зарабатываю на том, что общаюсь с такими людьми. Молодыми предпринимателями.
Но так было не всегда.
Опытные или параноидальные?
В одном аграрном крае, где на площадях по сей день шагает бетонный Ленин, моими собеседниками несколько лет были бизнесмены, начинавшие вместе с рыночными отношениями страны. Нужно было брать у них интервью для экономического издания. И нельзя сказать, чтобы это всегда приводило их в восторг.
Потом директор то цедил сквозь зубы, то сбивался на самопиар, краснел и бледнел, но в итоге все же выдавал нечто по существу и получал свое упоминание (достойная цена откровенности в мире неразвитого интернета). Да, было нелегко.
Матерых бизнесменов можно было понять. Во-первых, у кого-то из них со времен СССР сохранялось особое представление о прессе, мало похожее на текущую реальность. Во-вторых, люди только выдохнули после рэкета и прочих конкурентных преимуществ девяностых, только все отладили и вышли на стабильный товарооборот. Люди меньше всего ожидали, что вдруг заявится какая-то девица и спросит: «Сколько ваш оборот составляет и как вы его достигли?».
Они тут годами выстраивали бизнес-процессы, набивали шишки и теряли на них свои кровные, – а теперь, значит, вот так вынь да положь свой опыт кому-то на блюдечке в газете? А как же коммерческая тайна? А в каких целях вообще интересуетесь? Кто вас заказал? Это на столе у вас что? Диктофон??
Уверенные или беспечные?
Разговор с современным молодым предпринимателем совсем другой.
Примерно следующий: «Вот мой оборот, выручка и средний чек, этих показателей я добился так, а здесь – налажал, и так не надо. Эффективнее всего продвигаться здесь, только вот этим, хахаха, не пользуйтесь ни за что. Оптимизировать проект можно суперспособом, и, кстати, запомните лайфхак. А когда будет опубликовано? Скоро?».
Основатель тридцатилетнего комбината «Хлеб-1» в глубине души тревожен. Когда заводишь бизнес в стране без налоговой и арбитражного суда, зато с полными новостными сводками бандитов, понятие предпринимательского риска имеет немного не то значение, что сегодня. На кону не только деньги. Начиная дело в таких условиях, невольно донесешь отголоски стресса до спокойных дней.
Руководитель пекарного стартапа «Хлеббери» – в дзене. Он не должен миллион хмурым мужчинам с кастетами. Он расслабленно начал с веганских пицц на своей кухне, заказывая сейтан по интернету и не зная, что такое перебои поставок обычной муки. Судьба курса рубля, конечно, его немного беспокоит, но он же читал «Ни Сы», а потому особо и не… нервничает лишний раз.
Бизнесмен из девяностых умом порой остается в информационном пространстве прошлого. Отсюда и древний страх перед СМИ. Ему все кажется: мало ли что. Наверняка конкуренты только и ждут, пока кто-то обронит ценный секрет в современное инфополе.
Стартапер – изобрел это поле. Он понимает, что никаких особых секретов на нем давно не существует. Когда растешь на глобальной открытости, которую дал цифровой мир, то знаешь: не расскажешь ты – сообщит кто-то еще, да и, скорее всего, «Гугл» уже в курсе.
Директор «Хлеба» делал свой продукт для тех, кто выживает. И продолжает делать. Он обеспечивает массовый спрос, гордясь низкой ценой и распространенностью своей марки. Такие, как он, дали стране крупнейшие торговые сети и даже немного производств.
Создатель «Хлеббери» работает для тех, кто уже выжил и успел оглядеться в поисках альтернативных вариантов существования. Его вотчина – узкая ниша, где все готовы платить втридорога за пироженки на кешью-подложке вместо теста. Его поколение обеспечило россиян барбершопами и кофе на вынос.
Но главная разница – в мотиве. Представитель «Хлеба», скорее всего, и сам когда-то все это затеял, чтобы не умереть с голоду. А молодой предприниматель – потому что была возможность выбрать, чем заняться.
Милые или жизнеспособные?
«Магнит» основал не мечтатель, который искал себя, с детства любил продавать йогурты и однажды наконец смог монетизировать это хобби. Судя по интервью Галицкого, он создал «Магнит» в первую очередь потому, что ему нравилось строить работающую доходную систему.
А среди молодых предпринимателей очень много тех, кто «просто хочет заниматься любимым делом».
В результате такие ИП получают от своей фирмы в лучшем случае месячную зарплату менеджера. А бонусом – головняки предпринимателя, которых у менеджера нет.
Владелица пряничной мастерской «Пасека Юньга» однажды так мне и сказала: «Мы на распутье и не можем перейти на новый этап в проекте, потому что боимся снизить уровень качества».
Сегодня в процессе создания ее продукции много ручного труда, а в составе – никаких консервантов, что ограничивает срок годности изделий. Это не нравится торговым сетям, где можно было бы продавать больше пряников. Но консерванты не нравятся уже владелице «Юньги». Затык. В то же время она осознает, что стоять на месте для бизнеса означает гибель.
Околотворческим, хипстерским бизнес-проектам обычно всего по несколько лет. Многие хотят оставаться маленькими и уютными вечно. В мире, который переменчив, как никогда.
Возникает вопрос: сколько же они протянут со своим отношением к росту и прибыли? Не переживут ли их всех более опытные коллеги, чьи отношения с бизнесом сугубо меркантильны?
Ставлю на то, что старожилы рынка и его вдохновенная юность могут трансформировать свои подходы в нечто среднее между тем и другим. Такие в итоге и останутся работать.
Прецеденты уже есть.
И в тренде, и с расчетом
Несколько лет назад в разных городах страны стали появляться гончарные студии. Красивый проект? Еще бы. Но если ты хочешь сам крутить горшки целыми днями, для хороших продаж тебе потребуется личный бренд уровня знаменитости. Тогда каждая посудина будет достаточно высокой цены, чтобы мастерская процветала как предприятие. В противном случае, даже если гончаров два или три, на крупный доход студии рассчитывать не придется. Дело будет существовать, но скорее «для души».
Однако одна семейная пара из Воронежа придумала, как сделать его еще и масштабируемым бизнесом. Супруги с судьбоносной фамилией Гончар разработали модель, в которой их студия «Колокол» стала продавать не авторские изделия, а мастер-классы для всех желающих. Человек может прийти и по розничной цене блюда получить не только миску своего производства, но и приятный досуг. Так и вышло, что студий керамики стало немало, но только «Колокол» за пять лет распространился по 36 городам страны.
Другой пример – сельское хозяйство. Вроде не очень стильно-молодежно. Но назовите его «фермерская зелень на заказ», и все меняется.
Эко, ЗОЖ и ПП – тренд на ближайшие годы. При этом многие российские фермеры привязаны к представлениям прошлого слишком сильно, чтобы этот тренд использовать. Так считает Александр Садов из городка Коммунар возле Санкт-Петербурга.
Он смог объединить свои знания в выращивании петрушки и интернет-технологии. Это позволило создать доставку свежих овощей, фруктов и зелени «Жили-Растили» с оборотом в 10–12 млн рублей в год.
Пока какие-то хозяйства пытаются держаться строгого «эко» (и проигрывают в выручке), а другие – нещадно поливают свои овощи пестицидами (и вредят покупателям), Александр занял среднюю позицию. Он использует химию при выращивании растений, однако выбирает средства, безопасные для человека, и использует их в несколько раз меньшем объеме, чем мог бы. Предприниматель ставит полное отсутствие химобработки для продукции целью на будущее. Поскольку замахиваться на это на старте – недальновидно: такое производство гораздо сложнее и потребует ресурсов.
Культ или продуманный выбор?
Почему Александр пока почти одинок в своей нише? Он полагает, это потому, что коллегам чаще близка устаревшая модель: продать свое оптовикам или на рынке и потом полгода сидеть на завалинке в несезон.
Сочетание бизнес-расчета и современных тенденций на пользу и высокое качество кажется очевидным залогом успеха. Но удается не всем.
Сегодня в России только по официальной статистике по 4 миллиона юрлиц и ИП, причем количество открывающихся малых бизнесов недавно впервые превысило число ООО.
Но, согласно той же статистике, с 2016 года число закрытых компаний в стране превышает число открытых. В прошлом году было ликвидировано в 2 раза больше фирм, чем создано. Вряд ли это можно списать только на недостатки бизнес-климата. Судя по всему, российское предпринимательство в чем-то не изменилось: это все же не очень легко и не для каждого.
Каким будет успешный предприниматель от следующей волны молодых – поколения Z? Возможно, самым продвинутым в интернет-маркетинге – стоит прямо сейчас начать этому учиться – и потому стремительно растущим. Вероятно, не нацеленным на долгоиграющие проекты вовсе: говорят, у молодежи нынче проблемы с концентрацией внимания. А может, они с детства получали от родителей уроки финансовой грамотности и эмоционального интеллекта, которых не было у предыдущих поколений. Может, то, что однажды предпримут они, изменит мир. Снова.
Точно тут ничего не предскажешь. Как и 30 лет назад.
Разве мог тогда кто-то предположить, что однажды девушки скупят тонны шампуня Head & Shoulders только потому, что его им посоветовала Ольга Бузова с картинки в телефоне?
Да в страшном сне не приснилось бы.
