Закрытие газет или журналов перестало быть новостью. Но решение ИД «Коммерсант» прекратить выпуск журналов «Власть» и «Деньги» все-таки отозвалось резонансом не только внутри самой индустрии. Во-первых, речь идет о «Коммерсанте», пионере и локомотиве современной российской журналистики. Во-вторых, «Власть» и «Деньги» сами когда-то были ведущими брендами в своих нишах. В общем, закат эпохи в разгаре, закатные тени уже подбираются к центральным монументам.
Закрытие печатных СМИ происходит по экономическим причинам, но связано, конечно, с интернетом: все, у кого есть деньги, теперь делают бренд-медиа – то же самое, но в онлайне. Это не просто… Это не просто сжатие рекламы из-за бегства рекламодателей в интернет. Процессы несколько более сложные. Интернет дал технический доступ к публикаторству всем – компаниям, институтам, неформальным движениям, простым людям. Количество перешло в качество: возникла среда освобожденного авторства, в которой оказалась подорвана монополия СМИ на формирование повестки дня и сообщение информации, в том числе коммерческой. Выяснилось, что бизнес СМИ строился как раз на этой монополии, а вовсе не на информировании, как казалось раньше.
Читайте также: Смерть газет, о которой так долго говорили
Теперь дефицита информации нет. Разговоры о низком качестве информации, которую поставляет интернет, конечно, неизбежны. Но эти разговоры, во-первых, подразумевают, будто бы газеты и журналы давали качественную и надежную информацию, что еще 10 лет назад прозвучало бы смешно. А во-вторых, в статистическом масштабе, настройки интернета – алгоритмы соцсетей, коллективный вирусный редактор – великолепно фильтруют информацию для каждого из нас. Просто фильтрация контента теперь происходит не перед публикацией, как в СМИ, а после, в процессе доставки. В сеть попадает все, шлюзы открыты, но доставляется далеко не все. Поэтому ощущение хлама в интернете есть, но в реальности хлам никто не потребляет (если только он не жертва собственных причуд). Каждый потребляет чрезвычайно отфильтрованную и релевантную личным интересам информацию. Старые СМИ просто неспособны к такой кастомизации контента, они работают «по площадям».
Читайте также:
Кроме того, в интернете присутствуют все эксперты и свидетели по всем возможным темам. Такой охват экспертов и свидетелей старым СМИ и не снился. А вирусный редактор отбирает лучшие или релевантные свидетельства и экспертизы и доставляет их конкретным людям. Конечно, в этой экосистеме есть свои болезни – фэйки, вбросы, манипуляции, эпидемии экзальтации по каким-то поводам. Но эти болезни и ощущаются как таковые, а значит, в раздражении участников вырабатывается иммунитет. Да и в любом случае, внутренние проблемы соцсетей старым СМИ уже никак не помогут, поезд ушел.
В результате новостная повестка формируется не редакциями СМИ, а алгоритмом выдачи Фэйсбука и вирусным редактором. СМИ еще поставляют новости в эту экосистему, но уже не распространяют их, а значит, не могут зарабатывать на подписке. Мы теперь читаем не газеты и журналы, а отдельные статьи и отдельных авторов.
Освобождение авторства нанесло удар и по рекламной модели традиционных СМИ. Компании, бренды, знаменитости, политики (взять Трампа) могут сами доставлять свои сообщения, не пользуясь услугами посредников – редакций, как это было последние сто лет золотого века газет и журналов. Все те, кто заинтересован в распространении своего контента, тратят теперь бюджеты и усилия не на рекламу в СМИ, а на развитии собственного контентного представительства в сети в том или ином виде.
Поэтому процессы вымирания старых СМИ носят не экономический и не циклический, а «эпохальный» характер – в том смысле, что заканчивается технологическая эпоха. Газеты возникли в портах и столицах для обслуживания коммерческих и военно-политических интересов в определенный период общественного развития, чтобы канализировать нарастающие объемы информации. И период этот заканчивается, и для информации найдено новое вместилище с присущим ему механизмом сортировки и доставки, которое выводит взаимодействие общества с информацией на совершенно новый уровень. Под угрозой не печатные СМИ, а сама модель медийного посредничества по сбору, переработке и доставке общественно-значимого контента и рекламы
Читайте также: Робото-журналистика: вкалывают роботы – счастлив человек?
Это не заговор конкретно против СМИ, они интернету безразличны и даже полезны – все еще поставляют в общее пользование первоклассный контент. Но среда массовой информации поглощает средства массовой информации.
Вместе с тем, сказать, что печатные СМИ уже умерли – нельзя. Происходит последняя чистка ниши: вымирающие освобождают немного места остающимся. Сжатие ниши идет примерно в одном темпе со сжатием числа игроков, и этот процесс еще займет несколько лет. Последние печатные СМИ будут собирать остатки былого рынка, а также поддержку спонсоров: общественных – на Западе, и бюджетных или так или иначе связанных с властью – у нас.
Пока этих людей достаточно много, будет жив миф о какой-то особой значимости газет и журналов. И под этот миф еще можно будет собирать спонсорские деньги властей и рекламодателей, а иногда и самих читателей. Но это уже сегодня не плата за контент или рекламу, а именно поддержка мифа, иногда вполне обоснованная, но демографически четко лимитированная.
Основные события на рынке печатных СМИ развернутся в конце 10-х – начале 20-х годов. При этом будет еще длинный инерционный шлейф. Смерть последней газеты я отношу на середину 30-х; скорее всего, это будет районка – в силу демографических причин, цифровой отсталости и «глобалистской предвзятости» интернета – мелкую локальную повестку он не очень хорошо накрывает.
Для работников медиа-индустрии два выхода: добирать остатки на сжимающемся рынке, и конвертировать навыки в новой среде. Спрос на эти навыки есть: все только учатся быть медиа, а журналисты уже умеют. Например, корпорации, сами становясь медиа, конечно, учатся у старых СМИ, и всегда будут поддерживать спрос на людей, способных работать с контентом.
